Мечтатель I. Дождь смоет всё

– Да, Нольд, мы отыщем хозяина. – сказала она с небольшой ноткой сожаления. – Однако сначала нужно закончить с подчисткой. На старое кладбище сейчас соваться нельзя. Сначала нужно подготовиться, у нас слишком мало людей для этого.

Они еще некоторое время осматривали тело. Затем быстро погрузили его на лошадь. Как только всадники оказались в седлах, Вальтер смог разглядеть их из-за кустов. Они были защищены доспехами из лучшего сплава, который только мог достать сиэр города. Изящные кольчужные хитросплетения переходили в цельные, отлитые из стали элементы, которые сидели идеально на каждом из бойцов. Характерной чертой этого отряда были стрелы, которые они использовали на своих арбалетах. Эти стрелы при попадании в цель раскрывали острие внутри, разрывая плоть и не позволяя избавиться от стрелы.

Вальтер представил, какого могло быть Вильме. Он уткнулся лицом в стенку оврага, пытаясь собраться с мыслями, но ничего не получалось. Теперь он был полностью поглощен воспоминаниями, которые съедали его изнутри.

В тот вечер Вальтер накануне очередного выхода в разведку поругался с отцом.

– Что ты делал на этой дороге? Скажи мне, Вальтер, объясни, а то я не понимаю в упор!

– Меня влекло… – Вальтер замолчал, увидев, как поменялось выражение лица у отца. – Небо меня влекло!

– Небо влекло? Что за чушь ты городишь? Какое небо?

– А ты чего меня так опекаешь! Я уже давно не мальчишка и могу сам за себя решать. Я буду делать это, если это делает мою жизнь хоть капельку счастливее!

– Ты глуп, если считаешь, что пустые мечты сделают твою жизнь счастливой! Очнись! Наша жизнь не сказка или легенда из твоих дурацких книжек! – кричал на него отец, сметая пергаменты со стола сына.

– Мечты, сказки, музыка – это то, что может спасти нас! Почему ты считаешь, что человечество было создано лишь ради выживания?! Ты думаешь, что наша суть в том, чтобы родиться, выжить, оставить потомство и умереть? Тогда в чем вообще смысл существовать?

– Не в нашем мире, Вальтер. Когда у тебя будут собственные дети, ты все поймешь. Ты не понимаешь, что жить надо не только ради себя и собственного эго? Нужно осознавать, что ты, как и я, как и все мы несем ответственность друг за друга. – отец наткнулся на сложенную из пергамента птицу.

– А ты не понимаешь, что человечество не может всю жизнь прятаться за этими стенами? А как же легенды о городах, в которых мы жили свободно от страха и процветали?

– Твоя мать тоже верила в эти сказки. Но к чему это ее привело? – с печалью в голосе сказал отец. – Умерла на той дороге, на которую всегда выходила по утрам.

Отец немного постоял в комнате, смотря на то, что он сделал с пергаментами Вальтера. Его глаза, прикрытые морщинистыми веками выглядели уставшими и измученными. Темные, словно смоль волосы, зачесанные перед ссорой назад теперь в некоторых местах торчали вверх.

– Чтобы я больше всего этого не видел.

С этими словами отец вышел из комнаты, все еще сжимая бумажную птицу в руке. Его не было очень долго. Вальтер собрал все пергаменты с пола, уложив их ровной стопочкой в комоде. Внутри у него все сжималось от ярости и чувства, что никто в этом мире не способен его понять.

Вальтер со злости пнул ногой тумбочку и несколько раз стукнул кулаком по столу. Снаружи раздался бой часов на башне. Это означало, что они с отцом уже опаздывают.

Вальтер сделал глубокий вдох и выдохнул уже в тот момент, когда поднимался по лестнице в родительскую комнату. Ему пришлось сделать огромное усилие, чтобы постучать в дверь и приоткрыть ее.

К удивлению Вальтера комната была темной. Внутри по очертаниям все было как прежде: у стены стояла деревянная кровать с резными ножками, похожими на лапки, рядом с ней умостился небольшой столик, на который отец всегда ставил себе на ночь стакан воды. В самом углу, возле окна стоял расписанный яркими иллюстрациями, которые Вальтеру с детства нравилось разглядывать. Его расписывал еще его дедушка. К своему сожалению Вальтер так и не имел чести быть с ним знакомым, однако он всегда думал, что поладил бы с дедом.

Отец всегда задувал все свечи перед тем, как собирался уходить, а то, что от свечей все еще пахло горелыми фитилями говорило о том, что отец уже был готов выходить. Вальтер распахнул дверь пошире. В этот момент подул сквозняк, который нырнул на пол и растянулся между окном отцовской спальни и открытым окном в коридоре. Этот холодный воздушный поток тут же принес запах чего-то гниющего.

Вальтер не стал звать отца, чтобы не выдать его укрытия, на случай, если он прячется от твари, которая проникла в дом. Юноша подал отцу характерными тихими постукиваниями знак, что сейчас он отвлечет тварь на себя и выведет ее на улицу.

«Пока я отвлекаю ее на себя, у него будет время прикончить ее». – подумал Вальтер, чувствуя, что отец его слышит и понимает.

Он сделал шаг в комнату, однако тут же поскользнулся на чем-то мокром и липком. Вальтер удержал равновесие, схватившись за столик. На нем стоял стеклянный стакан с водой, который тут же опрокинулся на пол и разбился на мелкие кусочки.