Мечты сбываются

Люсия ненадолго задумалась, прежде чем ответить. Отчим отказался посылать за доктором Глоссопом, а у нее самой денег просто не было. Стоимость же его визита была слишком высока, чтобы скрыть ее среди остальных домашних расходов.

— Миссис Дарроуби, мы должны сами сделать все, что в наших силах, и воспользоваться тем, что имеем. Не спускайте с мамы глаз и, если будут какие-либо изменения, немедленно пошлите за мной.

— Послать за вами? А разве вы куда-нибудь уезжаете?

— Начиная с понедельника по будням я буду отсутствовать, но на уикенды стану возвращаться непременно. Вам придется управляться одной.

Лицо миссис Дарроуби сморщилось.

— Ах! — воскликнула она и заплакала. — Мне страшно даже подумать о том, как хозяйка воспримет эти новости. Это все устроил ваш отчим?

— Тише. Что толку обвинять кого-либо? Не хочу заранее пугать вас, миссис Дарроуби, но мы оказались в весьма незавидном положении. И я прошу вас с достоинством встретить все трудности, которые могут выпасть на вашу долю, пока ситуация не улучшится.

— Разумеется, мисс, — шмыгая носом, с достоинством ответила экономика. — А сейчас я пойду и приготовлю чай.

Миссис Дарроуби вышла из комнаты, а Люсия расплакалась навзрыд.

«Она права. Как мама воспримет известие о том, что отныне меня целыми неделями не будет дома? Об этом должен был бы сообщить ей мой отчим, а не я или слуги».

Она в отчаянии ударила кулачком по подушке.

«Я никогда не прощу себе, если после моего отъезда маме станет хуже и она умрет, — всхлипнула она. — И я больше никогда не буду разговаривать с отчимом».

Но в глубине души она осознавала, что судьба ее решена. Что ждет ее в десяти милях отсюда, в поместье Лонгфилд-манор?

Глава пятая

Бесцельно слоняясь по дому, Люсия в конце концов оказалась возле комнаты матери. Тихонько приоткрыв дверь, она заглянула внутрь. Мать все еще спала, и рот у нее приоткрылся во сне. Кожа ее обрела сероватый оттенок, а дыхание было затрудненным.

Люсия не могла смотреть на мать без слез.

— Мама, — негромко всхлипнула она.

Подойдя на цыпочках к кровати, Люсия осторожно разгладила покрывало и опустилась в кресло, стоявшее рядом.

Она долго сидела молча, глядя на мать и чувствуя, как сердце ее разрывается от жалости.

«Что я буду делать, если мы потеряем ее? Она выглядит такой больной».

Она опустила взгляд на пузырьки и бутылочки на прикроватной тумбочке и принялась внимательно их рассматривать.

Взяв в руки флакон из коричневого стекла в заднем ряду, закрытый корковой пробкой, она озадаченно нахмурилась, заметив струйку засохшей жидкости на ободке.

— Мне придется поговорить с миссис Дарроуби насчет того, что она должна лучше соблюдать гигиену в комнате больной, — пробормотала она себе под нос.

И тут в глаза ей бросилась надпись на этикетке.

— Лауданум![14] — в ужасе ахнула девушка.

В эту самую минуту в комнату вошла миссис Дарроуби, держа в руках поднос с чаем.

— Вот вы где, мисс. А я заходила к вам в комнату, поскольку дверь была открыта. Но я так и думала, что застану вас здесь.

— Миссис Дарроуби, вам известно, что доктор Мейбери прописал маме лауданум?

Экономка опустила глаза, и на лице ее отобразилось смятение.

— Я сказала доктору, что вам это не понравится, но он посоветовал мне не совать нос не в свое дело, а заодно запретил давать ее милости мои, как он выразился, колдовские снадобья.

— Я бы предпочла, чтобы вы, напротив, дали ей настойку собственного приготовления, миссис Дарроуби. Вы должны были обратить мое внимание на это.

— Прошу прощения, мисс. Я уже совсем было собралась, но потом меня отвлекли.

Люсия вздохнула и протянула пузырек экономке.

— Немедленно вылейте это. Я не намерена бранить вас, но при этом не допущу, чтобы моя мама принимала всякую гадость!

Миссис Дарроуби отправилась в ванную и вылила жидкость в раковину. Вернувшись, она быстро налила чаю и протянула его Люсии.

— Смешать для ее милости одну из моих травяных настоек, мисс? Ей нужно что-нибудь в этом роде, чтобы унять боль и помочь ей заснуть.

— Разумеется, приготовьте ее и простите меня за то, что я так набросилась на вас. Просто я пришла в ужас, увидев лауданум на ее прикроватной тумбочке.

— Он уже однажды пытался дать его ей, в тот, последний раз, когда мы вызвали его перед тем, как обратиться к доктору…

— Ступайте и немедленно приготовьте ей что-нибудь более подходящее, — распорядилась Люсия. Экономка присела в реверансе и вышла из комнаты.

— Люсия, это ты?

Мать открыла глаза. Похоже, она не сразу сообразила, где находится, да и выглядела при этом утомленной и измученной.

— Мама, я здесь, — успокаивающим тоном заговорила Люсия. — Тебе надо отдыхать и избегать переутомления.

— А где отец? — осведомилась мать. — Он не заходил ко мне сегодня.

— Он занят, мама. Как ты себя чувствуешь?

— Меня немного подташнивает, и голова у меня кружится. У лекарства, которое дал мне доктор, оказался такой горький привкус.

— Мама, мне нужно поговорить с тобой.

— Что-нибудь случилось, родная? — Мать явно пришла в смятение.