Мечты сбываются

Что за несчастье — худшей фразы Мэгги не могла выбрать. Почему она сказала «возьми меня в постель» вместо «отнеси меня в кровать», как всегда, когда ему приходилось это делать!

Мэгги пошевелилась у него на руках.

— Я вам помешала?

— Ничего страшного, Мэгги. Пойдем. Давай уйдем отсюда, пока ты не покалечилась. — «Или пока я не придушил тебя», — подумал он.

— Харли, мои туфли…

— Оставь их.

Она покорно повисла у него на плече, позволяя ему поддерживать ее. Даже когда они были женаты, Мэгги никогда не зависела от него, кроме подобных случаев. Он привел ее в роскошную каюту по соседству со своей собственной и спросил:

— Почему ты довела себя до такого состояния, Мэгги?

— Потому что не могла сделать этого с кем-нибудь другим. Ты же знаешь, как я ненавижу эти вечеринки. Все эти пустые разговоры и всех этих пустых людей. Харлан, ты единственный приличный человек, которого я знаю, — сказала она, пока он стелил ей постель. — Я не могу доверить никому другому довести меня до постели, чтобы это обошлось без борьбы в дверях.

Он улыбнулся.

— Это потому, что ты сводишь мужчин с ума.

— Я? — В этом восклицании было столько уязвимости, что оно заставило его обернуться от удивления. Очень медленно Мэгги стянула с себя черное платье, позволив ему упасть к ее ногам. Под ним на ней было надето очень мало. — Я? И даже тебя?

Харлан не ответил. Впервые она предложила ему такое после того, как стояла рядом с его кроватью в больнице. Каким-то образом он понял, что она перестала тогда думать о нем, как о полноценном мужчине. В каком-то смысле он даже сам стал сомневаться в своей полноценности. Пока не появилась Лиза.

— Ты можешь остаться, если хочешь, — добавила Мэгги.

Не желая искать компромисса между ними, он ответил очень осторожно:

— Нет. Но спасибо за предложение.

Она издала короткий низкий смех и забралась в постель, вздыхая:

— Харли, ты просто чертовски честен. Это я ненавижу.

— Да нет. — Он укрыл ее одеялом и подоткнул его. — Если бы ты была честной, ты знала бы, что ненавидишь просыпаться и видеть рядом эту надоевшую физиономию.

Ее ладонь коснулась его подбородка и нежно погладила.

— Может быть. А может и нет. — И она добавила совершенно искренне: — Я люблю тебя, Харлан.

Он накрыл ее руку своей и повернул голову, чтобы легонько поцеловать ее ладонь.

— Я знаю.

И подтолкнул ее руку под одеяло.

— Я хочу…

Его указательный палец коснулся ее губ, останавливая ее речь.

— Нет.

Она отпрянула и закончила со своим обычным самообладанием:

— Я хочу, чтобы ты убрался отсюда, пока я окончательно не превратилась в дуру.

— Этого не будет, — он наклонился и поцеловал ее в лоб. — А теперь успокойся и спи.

Харлан выпрямился и вышел из спальни в гостиную. Ее слова догнали его уже в дверях.

— Они больше не делают таких мужчин, как ты, Харли.

Он остановился и выключил свет.

— Спокойной ночи!

— Только не для меня, — пробормотала она себе под нос, закрывая глаза.

После того, как он закрыл дверь каюты Мэгги, Харлан направился вверх по лестнице. Он перешагивал через две ступеньки, придумывая, что и как он должен сказать Лизе. Ему было необходимо извиниться за Мэгги. Ему было нужно продолжить их разговор. Ему нужно было ощутить вкус ее губ, уловить запах ее волос. Но все эти желания мигом улетучились, когда он увидел на лестничной площадке Чака и Лизу, которые стояли вплотную друг к другу и целовались.

Закрыв за собой дверь, Лиза стала мерить комнату шагами. Слойка с кремом, сиротливо оставшаяся на подносе, уже не казалась ей хорошим средством утешения. Она не хотела сладостей. Она хотела Харлана. Хотела его так сильно, что была вне себя от ярости. Как он осмелился провести ее — этой своей улыбкой и притворной сердечностью? Как мог он позволить ей думать о каких-то отношениях между ними, когда существует великолепная Мэгги? Как могла она соперничать с кем-то вроде Мэгги Джеймсон? Лиза расхаживала по комнате в крайнем возбуждении, перебирая в уме последние события.

Она не была влюблена в Харлана. Такие вещи не случаются в одну ночь. Ее привлекла его аура уверенности. Она была очарована его энергичными манерами. Как и миллионы других. Именно благодаря этим своим качествам он достиг успеха. В этом не было ничего личного. Ничего, что было бы только для нее. Поцелуй — влияние минуты. Это было прекрасно. Они оба получили удовольствие, но она не должна придавать этому какое-то значение. Она действовала под влиянием его голоса, который воодушевлял ее на протяжении многих тяжелых месяцев. Она купилась на то, что стояло за Харланом, а не на него самого. Было бы намного безопасней для нее поверить этому, считать, что это все минутная слабость, эмоции, а не веление сердца. Она отправилась в это путешествие как в приключение, чтобы найти своего идеального мужчину. И строила виды на Чака. Этот круиз не был чем-то большим, чем приятной паузой перед возвращением к обыденной жизни и ее повседневным делам.