Медальон

– Это не шутка. – Заметив, что он собирается вернуться в седло, я поднял руку, останавливая его. – Я знаю, что ты мудрое существо, Раис. Ты руководишь целым кланом. Твой рассудок должен быть холоден и трезв, когда ты принимаешь решения. Тем более – такие решения. Не опускайся до мести, особенно теперь, когда ты знаешь, в чем дело.

– Это все, Великий? Я могу продолжать свой путь?

– Я скажу тебе кое-что еще. Это мои личные пожелания. Скоро взойдет солнце – то самое, лучей которого боялись твои предки, и боишься ты. Если дети короля эльфов останутся сиротами, то лучше тебе сгореть в этих лучах. Потому что если этого не произойдет, я лично прослежу за тем, чтобы тебя заковали в серебро. А потом я вытащу тебя на солнце и буду смотреть на то, как ты умираешь. Ты будешь умирать медленно – так медленно, как не умирало еще ни одно существо в двух мирах, смертное или бессмертное. Ты проведешь на солнце сутки, двое суток, а, может, даже дольше – все будет зависеть исключительно от моего желания. И ты будешь умолять о смерти. Но я буду глух к самым жалобным твоим словам. Клянусь кровью своего создателя – все будет так, как я тебе описал. И в разы ужаснее, чем на словах. А теперь иди, Раис. Удачной тебе охоты . И Великая Тьма видит – если за смертью твоей жертвы последует твоя смерть, этот день будет самым счастливым в твоей долгой жизни.

В ожидании Даны и мальчиков мы напоили лошадей из чистого горного ручья, после чего расположились на мягкой траве. Мои спутники привыкли спать по ночам, и – я это чувствовал – устали от долгой дороги. Молодой человек устроился под деревом, прислонившись щекой к шершавой коре, девушка положила голову ему на колени, и они задремали. Я наблюдал эту идиллическую картину несколько минут, понимая, что меня тоже клонит в сон, и, наверное, последовал бы их примеру, но моего слуха достиг невнятный шум, и мгновение спустя на поляне появилась Дана. Она вела своего коня под уздцы, а за ней следовали дети короля эльфов. Пока Муса подводил животных к ручью, мы с Даной обменялись выразительными взглядами, и я понял, что возвращаться мальчикам некуда, а Гарольд, на свою беду полюбивший королевскую дочь, остался не только без покровительства отца, но и без создателя.

– Что теперь? – спросила Дана, глядя на то, как Муса и Александр сидят у ручья и смотрят на воду. – Есть идеи?

– Я спрячу их. Вероятно, за ними будут охотиться.

– Спрячешь? Ну, предположим, что ты даже знаешь, где. А что потом?

– Я заберу их с собой.

Дана, которая уже было прилегла, намереваясь подремать, резко села.

– С собой?! Ты что, решил открыть приют для малолетних эльфов?! Что ты с ними будешь делать?!

– Воспитывать.

– Не верю своим ушам! Все проклятия двух миров на твою голову, недоумок! Ты окончательно сбрендил , вот что я тебе скажу!

Я поднялся.

– Мне нужно увидеть Магистра. И как можно скорее. Я отвезу их к Рафаэлю, а потом…

– Да, да, умник! – Дана тоже встала и отряхнула с ладоней остатки травы. – А что ты будешь делать потом ? Таскать их за собой по всему свету, как чертов багаж?! И ты действительно думаешь, что они согласятся?!

– Я согласен, Великий.

Неслышно подошедший Александр осторожно потянул меня за рукав плаща.

– А твой брат? – спросил я.

– Мой брат пойдет со мной. Мы уже решили, что пойдем с тобой. Ведь… – Он осекся, поймав взгляд Даны. – Ведь больше нам некуда идти.

– Ну, посмотрим, как ты взвоешь от его бедуинской жизни уже через месяц , маленький умник, – зловеще протянула Дана тоном пророка, предсказывающего конец света, а потом повернулась ко мне. – И посмотрим, что тебе скажет Магистр, Винсент. Даже Великая Тьма не в силах вернуть тебе разум, но я буду страшно довольна, если тебе достанется с десяток хороших ментальных тумаков.