Меделень

- И я тоже сержусь!

- Не сердись, Дэнуц. Я ведь трусиха.

- Я это знал!

- Но с тобой мне не страшно.

- Еще бы!

- Ты мальчик; ты смелый.

- Чего же ты хочешь?

- Пойдем назад.

- А если я не хочу?

- Тогда пошли домой. Но ведь ты шел назад...

- Я просто гулял.

- Я пойду с тобой, куда хочешь.

- Ты знаешь, что там? - спросил Дэнуц, указывая стволом ружья.

- Деревня.

- Не деревня, а клад-би-ще, - громко произнес Дэнуц, разделяя на слоги страшное слово.

- Ой, Дэнуц!

- Боишься?

- С тобой нет.

Дэнуц с трудом сдержал вздох облегчения.

- ...Хорошо. Пойдем вместе со мной назад.

- Можно, я возьму тебя за руку, Дэнуц?

Две руки крепко сцепились и судорожно сжались возле кладбища. Они двинулись в путь. Шаги Дэнуца все убыстрялись. В нем опять клокотало желание идти как можно быстрее.

- Дэнуц, может быть, пойдем чуть медленнее?

- Тебе придется идти одной!

- Нет, Дэнуц... я хочу с тобой... но я больше не могу. Пойдем помедленнее, Дэнуц...

- Как хочешь! Я спешу.

- Зачем, Дэнуц? Дядя Пуйу нас ждет.

- Я уже сказал тебе однажды!

...Навстречу императору вышла злая колдунья и преградила ему путь. И так как у него кончились пули, императору пришлось вступить с ней в рукопашную схватку. На помощь колдунье с кладбища прилетели злые духи. Но руки императора, как и храбрость его, были крепче железа. Ружье в одной руке, рука колдуньи в другой, и - в путь-дорогу! Император шел вперед, чтобы утопить колдунью в крови поверженного дракона... Честь и хвала такому императору!..

Из великого небесного богатства падали звезды и звездочки, утренние и вечерние, - в ночь и в бесконечность.

- Почему ты остановилась?

Дэнуц оглянулся назад. Моника, не отрывая глаз, смотрела на небо, словно следила за полетом ангела. И с тем же выражением она взглянула на Дэнуца.

- Ох, Дэнуц, как красиво!

Так открылась ее душе первая романтическая лунная ночь...

- Где же они? - крикнул Дэнуц, выпуская теперь уже совсем не нужную ему руку Моники.

- Честное слово, я их оставила здесь! - защищалась Моника, сгибая и разгибая пальцы, онемевшие от пожатия храброго императора.

На месте охотников за лягушками - прямо как в сказке - живописный дед пек кукурузу на душистом костре из вереска и сухих стеблей.

Услышав голоса, дед нагнулся и перевернул подрумянившийся кукурузный початок: на стогах сена и на поле, а может быть, и на небе появилась тень, которая свернула голову дракону с высунутыми наружу языками.

- Дед, а дед!

- ...

- Слышишь, дед?

- ...

Дэнуц властно стукнул дулом ружья о землю.

- Эй! Дед! Я из Меделень!.. Слышишь?

Дед обернулся. Маленькими глазками с белыми, словно покрытыми снегом, бровями он глядел на Дэнуца, как смотрят на ласточку в небе или на букашку в траве.

- А?

- Может быть, он плохо слышит! - заметила Моника. - Говори громче, Дэнуц.

- Тебя не спрашивают! Де-душ-ка, - рявкнул Дэнуц, покраснев как рак, ты слышишь или нет?

- Слышу.

- Не видал здесь барина и барышню? - крикнул Дэнуц так, словно беседовал с жителями луны.

Дед покосился на телегу с волами, стоящую на дороге, потом на лицо Дэнуца, мрачное, несмотря на веселый отблеск огня, и опять занялся своим делом. Второй кукурузный початок был перевернут на другой бок не боящейся огня рукой.

- Чертова комедия! - тяжело вздохнул Дэнуц.

Если бы у улыбки была тень, то улыбки деда хватило бы на несколько человек, такой широкой и доброй была она.

- Дед, а дед, слышишь?

- Ничего я не видел!

- Ты уверен?

- ...

- Ты подшутила надо мной! - обернулся Дэнуц к Монике.

- Поверь, нет, Дэнуц! Они были здесь...

- Но их нет! - топнул ногой Дэнуц.

- Может быть, они там?

- Ну так пойди и поищи.

- Будто она тебе жена, барин!.. Вот славно!.. Ну-ка, садитесь к огню. Отведайте кукурузы.

- Я пойду поищу их, - сказала со вздохом Моника. - А!..

Дэнуц повернулся к ней спиной.

В тот же миг из телеги, наполовину освещенной пламенем костра, высунулась Ольгуца и сделала Монике знак молчать и подойти к ней. С помощью Герр Директора Моника очутилась в телеге, утонув в мягком и душистом сене; сверху на нее глядели звезды, Ольгуца что-то шептала на ухо, ее одолевал беспричинный смех.

- Ольгуца, я позову Дэнуца.

- Пусть он тебя подождет!

- Один?

- Один. Он же этого хотел!

Ольгуца разломила печеную кукурузу, которую принесла Моника. Все трое впились в нее.

- Герр Директор, ты заметил? Когда ешь печеную кукурузу, то как будто пасешься в поле.

- Merci!

- Хочешь еще?

- Reste!* А то перебью себе аппетит.

______________

* Довольно! (фр.)

Лежа на спине, Герр Директор созерцал небо в монокль. Млечный Путь широким потоком струился до самого края неба, казалось, что ветер шевелит небесные заросли повилики.

"Вот бы сюда музыкантов... и все прочее", - подумал про себя Герр Директор и украдкой вздохнул.

- Ольгуца, пора двигаться к дому.

- Я готова.

- Позови деда.

- Будто я сама не умею править волами! Но, пошли! - прикрикнула она на волов.

- Меня кличет внучок. Погоди, родимый! Не трогайся с места!

Дед отошел от огня, завернув печеную кукурузу в листья.

- Ну, счастливо тебе оставаться, барин.

- Дед, ты меня бросишь здесь одного?

- А то как же?

- Дед!

- Дед, слышишь? Я пойду с тобой.