Меделень

- Дэнуц... если хочешь, если очень хочешь, не уезжай завтра утром. Побудь целый день с мамой, а вечером мы поедем на станцию и там подождем папу. Хочешь, Дэнуц?

- Нет. Я поеду с папой, - решил Дэнуц.

- Как? Вы еще не легли? - удивился господин Деляну, входя в спальню. Вы знаете, что уже одиннадцать? Скоро вставать. Спать, спать!

Госпожа Деляну, держа в одной руке палец сына, в другой - полировальный камень, подняла глаза на мужа, открыла рот и ничего не сказала: "Таковы все мужчины!"

- Пойдем, Дэнуц. Нам еще не хочется спать.

Домашние туфли стояли на коврике перед кроватью; ночная рубашка лежала на кровати. Дэнуц искал домашние туфли под кроватью, ночную рубашку - в шкафу. Ольгуцы не было ни под кроватью, ни в шкафу. Оставалась только дверь в ее комнату.

- Мама, у меня никогда не было своего ключа! - пожаловался Дэнуц.

- Какого ключа, Дэнуц?

- Ключа от моей комнаты.

- А что ты собираешься с ним делать?

- Запереть дверь, мама... Почему ключ у Ольгуцы? Я старше ее.

- Почему же ты мне не сказал?

- Я позабыл.

- Какой ты еще ребенок, Дэнуц! - упрекнула сына госпожа Деляну. - Вот ключ, - шепнула она, закрывая дверь.

И, смеясь, протянула ему ключ. Дэнуц запер дверь на два поворота.

- Мама, а нам не пора ложиться спать? - спросил он, стремясь избавиться от ненужного ему теперь сторожа.

Вытянувшись на кровати, Дэнуц почувствовал рядом с собой что-то твердое, прикрытое одеялом. Он спрыгнул на пол: ему показалось, что кто-то шевелится. Он зажег свечу.

- Аа!

Вместо предполагаемой мыши он обнаружил куклу, одетую в подвенечное платье.

- Ага! Ты надо мной издеваешься, - погрозил он кулаком в сторону запертой двери. - Погоди, я тебе покажу! Смейся, смейся!

Уж он ей задаст! Положить ему в постель куклу! Кто он? Девчонка?.. Пусть дерется, если ей так хочется! Но не оскорбляет.

Из сафьянового чемодана Дэнуц вытащил пенал, из пенала ножичек с острыми лезвиями. Потом присел на край постели, держа куклу между коленями. Белокурые локоны, надушенные одеколоном, один за другим стали падать на рубашку Дэнуца.

Кукла изрядно подурнела. Ее кудри, завернутые в газету, исчезли в ярком пламени печки. А Дэнуц, укрытый одеялом до самого подбородка, лежа в теплой постели, улыбался пламени и двери, запертой на два поворота ключа.

У него под кроватью спала кукла, в которую Моника вложила всю свою любовь, юную и нежную, как первая майская черешня, и которая была совершенно обезображена стрижкой и нарисованными первым номером Хардмута усами и бородкой.

* * *

...Дэнуц горько плачет. Ольгуца догоняет его и наносит ему удар в спину кулаком и ногой. Дэнуц молча переносит удар. Он прекрасно знает, что заслужил его.

- Ты что плачешь? - миролюбиво спрашивает Ольгуца, кладя руку ему на плечо.

- Полно, Дэнуц! Давай помиримся.

И они целуются. Дэнуц хочет что-то сказать... но не может вспомнить, что именно!

Они прогуливаются по двору; на этот раз они держатся за руки, как образцовые брат и сестра. Дэнуц видит, что Ольгуца его союзница, и ему очень жаль, что он должен что-то скрывать от нее. Вот только он не помнит, что именно!

- Зачем тебе ехать в Бухарест? Это несправедливо!

- Так хочет мама! - сокрушенно вздыхает Дэнуц.

- Но я не хочу.

...Они оба бегут к деду Георге. Ночь темная, хоть глаз выколи, но Дэнуц не боится, потому что Ольгуца рядом с ним.

Вот они и добежали. Но странно! Домик деда Георге светится в черной ночи, словно луна.

Они стучатся в дверь. У Дэнуца колотится сердце. Вдруг дверь сама отворяется, и под навесом появляется дед Георге. Ольгуца и Дэнуц падают на колени перед Богом, потому что дед Георге и есть сам Господь Бог.

Они целуют ему руку.

Ольгуца говорит, что к Дэнуцу несправедливы, что его хотят отправить в Бухарест и что поэтому они убежали из дома. Господь зовет их к себе в дом.

Ольгуца и Дэнуц сидят на лавке; Господь на низенькой скамейке. Вдруг появляется ангел со змеем Дэнуца в руках. Это тот самый змей, у которого Ольгуца перерезала веревку.

Бог смотрит на Дэнуца. Дэнуц кротко улыбается.

Появляется другой ангел с куклой в руках. Дэнуц дрожит от страха.

Господь сажает куклу на колени, проводит рукой по ее лицу, и вдруг вместо лица с нарисованными усами и бородкой появляется сияющее улыбкой личико Моники. Вот только у нее нет волос.

Господь Бог засовывает руку в печку, достает горсть раскаленных углей и кладет на стриженую головку Моники.

Дэнуц закрывает глаза. Неужели Моника сгорела? Нет. У нее выросли новые косы.

Господь дарит куклу Дэнуцу и змея - Ольгуце... Так, значит, Моника осталась куклой?..

Слышится стук в дверь. Их разыскивают домашние. Ольгуца хмурится. Дэнуц вздрагивает. Только Господь Бог улыбается.

Что делать? Дом окружен со всех сторон. Герр Директор, отец и мать изо всех сил стучат в дверь.

Ничего не замечая, Господь снимает с гвоздя образок, превращает всех троих в нарисованных святых и вешает образок на место. Теперь пускай ищут!

Герр Директор вставляет в глаз монокль и осматривает комнату.

Дэнуц подмигивает святым. Святые умирают со смеху.