Медичи. Гвельфы и гибеллины. Стюарты

Так что царствование Козимо И, как и царствование его отца, оказалось спокойным и счастливым для народа, хотя нетрудно было заметить, что новое древо Медичи истратило лучшую часть своих жизненных соков на Козимо I и теперь чахло день ото дня. Все сделанное за восемь лет, пока Козимо II занимал тосканский трон, было лишь бледной копией того, что свершалось за двадцать один год правления его отца. Он возводил укрепления Ливорно, как и отец, покровительствовал искусствам и наукам, как и отец, продолжил работы по осушению Мареммы, начатые отцом. Он отправил Генриху IV и Филиппу III статуи, которые два этих монарха заказали Джамболонье; наконец, он послал к персидскому царю Константино деи Серви, который был одновременно художником, инженером и архитектором. К тому же, как его отец Фердинандо и как его дед Козимо I Великий, Козимо II делал все возможное, чтобы поддерживать искусство; превосходно умея рисовать, он питал расположение главным образом к тому искусству, которым занимался сам, что, однако, не заставляло его пристрастно судить ни о ваянии, ни о зодчестве; напротив, он явно почитал их, поскольку всякий раз, проезжая перед Лоджией Орканьи или «Кентавром и Геркулесом» Джамболоньи (скульптурной группой, которая в то время стояла на перекрестке Карнесекки), он приказывал кучеру ехать шагом, ибо, по его словам, не мог вдоволь наглядеться на эти два шедевра. Пьеро Такка, ученик Джамболоньи, закончивший работу над статуями Генриха IV и Филиппа III, которые не успел завершить его учитель, был в большом почете при дворе, равно как и архитектор Джулио Париджи. И все же, повторяем, наибольшим расположением герцога пользовались художники; в кругу близких друзей, с которыми он встречался чаще всего, были Чиголи, Доменико Пассиньяно, Кристофано Аллори и Маттео Росселли, чьи лучшие картины он поместил в галерее Уффици. Он также покровительствовал Жаку Калло, выполнившему по его заказу часть своих гравюр, превосходному медальеру Гаспаро Мола и резчику по камню, непревзойденному мастеру инкрустации — Якопо Антелли.

Эмблемой Козимо II был лавровый венец с надписью:

NON JUVAT EX FACILI.[7]

Но сколько бы ни поощрял он науки и искусства, все созданное при нем в живописи и в скульптуре было создано художниками и ваятелями второго разряда, а единственным более или менее крупным научным открытием, ознаменовавшим его царствование, стало открытие Галилеем спутников Юпитера, которые этот великий человек, в благодарность за то, что его пригласили в Тоскану, назвал «звездами Медичи»; земля, породившая столько великих людей всех мастей, начинала оскудевать.

Уже страдая тяжким недугом, ставшим причиной его смерти, великий герцог Козимо II захотел сам положить первый камень в фундамент нового крыла, которое он задумал пристроить к Палаццо Питти. Этот камень принесли в спальню герцога и в его присутствии благословили; затем больной, взяв серебряный мастерок, покрыл камень слоем извести, после чего камень был заложен в основание фундамента, вместе со шкатулкой, куда поместили несколько медалей, а также несколько золотых и серебряных монет с изображением умирающего государя и три таблички с латинскими надписями: две из них сочинил Андреа Сальвадори, а третью — Пьеро Веттори Младший. Едва стена, поднимавшаяся над фундаментом, обозначилась, Козимо II скончался: ему было тридцать два года, и его оплакивали повсеместно и так искренно, как, возможно, не оплакивали ни одного государя.

Козимо II оставил пять сыновей и двух дочерей; трон унаследовал его старший сын Фердинандо II, но юному герцогу было всего одиннадцать лет, и до его совершеннолетия, то есть до того, как ему исполнится восемнадцать, герцогством должны были управлять две регентши — бабка, великая герцогиня Кристина Лотарингская, и мать, эрцгерцогиня Мария Магдалина Австрийская. Этим двум опекуншам был придан совет, который состоял из четырех человек и в который могли быть допущены принцы крови, но без права решающего голоса и за исключением тех, кто поступил на службу к какому-нибудь иностранному государю и получал от него жалованье или пенсион. Членами дома Медичи, здравствовавшими в то время, были: кардинал Карло, принц дон Лоренцо, принцесса Клаудия и принцесса Маддалена — братья и сестры Козимо II, дон Джованни — сын Козимо I, а также дон Антонио, подложный сын Франческо и Бьянки, жить которому, впрочем, оставалось уже недолго.

Выйдя из-под опеки, Фердинандо II, как подобает христианскому государю и почтительному сыну, первым делом отправился в Рим, чтобы поклониться главе Католической церкви, Урбану VIII,[8] а оттуда — в Германию, чтобы получить благословение от своего дяди по материнской линии, Фердинанда II; вернувшись, он принял власть над своим государством.