Медичи. Гвельфы и гибеллины. Стюарты

В годы малолетства юного короля, когда регентом был сначала славный архиепископ Сент-Эндрюсский, дававший столь разумные советы, а затем Гилберт Кеннеди, его брат, унаследовавший от него эту должность, все шло довольно неплохо. Но едва Яков III вступил на трон и начал править самостоятельно, стали проявляться все изъяны его характера: боязливость, что было страшным пороком во времена, когда все решала война, и скупость, что было ужасным грехом в эпоху, когда нередко приходилось подкупать своих друзей и даже своих врагов; впрочем, он страстно любил изящные искусства, что могло бы стать удачной склонностью и придать определенный блеск его царствованию, если бы он был способен отвести художникам то место между знатью и народом, какое им подобало. Но, в противоположность другим королям, своим предшественникам, выбиравшим себе фаворитов среди дворянства и духовенства, его прельщали лишь те, кого спесивые бароны называли каменщиками и деревенскими скрипачами, и друзьями и советниками у него были архитектор Кокрейн, музыкант Роджерс, кузнец Леонард, портной Хоммил и фехтмейстер Торфичен.

Яков III имел двух братьев, юношей с поистине царственными сердцами и врожденной обходительностью, выдававшей благородство происхождения, которое так трудно было распознать в короле; одного из них звали герцог Олбани, другого — граф Мар. Герцог Олбани, по словам одного старинного шотландского хрониста, был высок, хорошо сложен и благообразен; при всем том у него были крупные глаза, широкие скулы, красный нос, длинные уши, и, когда ему было угодно разговаривать с тем, кто был ему неприятен, он умел придавать своему лицу грозное и мрачное выражение. Граф Мар, по словам Вальтера Скотта, обладал менее суровым нравом и вызывал любовь у всех, кто соприкасался с ним, благодаря мягкости и учтивости своих манер. К тому же оба они были искусны в верховой езде, охоте и стрельбе, то есть обладали навыками, которые, в силу то ли робости, то ли неприязни, совершенно не развивал в себе король, что вызывало великое удивление у знати, воспринимавшей их как необходимые составляющие воспитания всякого человека благородного происхождения. И в самом деле, позднее мы увидим, как Яков III погиб из-за того, что не был умелым наездником.

Как легко понять, оба молодых принца ненавидели королевских фаворитов, которые, добиваясь всей полноты власти, отдалили их от брата. Фавориты, со своей стороны, не таясь платили им тем же и никогда не упускали случая очернить их в глазах короля. В конце концов, видя, что он подготовлен все выслушивать и всему верить, они поведали ему, что граф Мар справлялся у колдуний, когда и каким образом умрет король, и колдуньи ответили, что случится это еще до конца года и умрет он от рук ближайших своих родственников.

Напуганный этим предсказанием, король, в свой черед, призвал к себе звездочета, пользовавшегося великой славой во всем Хайленде. Подкупленный Кокрейном, звездочет не пожелал дать никакого ответа королю, за исключением того, что по движению звезд он видит, как в Шотландии со дня на день лев будет пожран львятами. Этот ответ, в сочетании с наветами Кокрейна, привел к тому, что в голове у короля не осталось более никаких сомнений, и он приказал немедленно арестовать своих братьев. Герцога Олбани заключили в Эдинбургский замок, тогда как участь графа Мара, который в свете пророчеств колдуний представлялся более виновным, была решена немедля. Несчастного молодого человека поместили в ванну и пустили ему кровь из рук и ног.

К счастью для герцога Олбани, король, при всей своей решимости предать брата смерти, отсрочил его казнь, полагая, что не стоит опасаться пленника, коль скоро он под надежной охраной содержится в тюрьме. В итоге друзья молодого принца воспользовались этой отсрочкой, чтобы прийти ему на помощь. В один прекрасный день на рейд Лита вошел небольшой шлюп, груженный гасконским вином, два бочонка которого предназначались в качестве подарка герцогу Олбани. Капитан стражи, лично опробовав содержимое бочонков и убедившись, что там действительно вино, велел отнести их в камеру принца, который тотчас же догадался, что в них содержится кое-что еще, помимо спиртного, указанного на бирке, и после старательных поисков обнаружил на дне одного из них моток веревки, кинжал и восковой катыш. Катыш содержал письмо, которым принца извещали, что он приговорен к смерти и по приказу короля будет казнен на другой день, если той же ночью не сбежит из замка. Кинжал и веревка предназначались для того, чтобы способствовать побегу. Принц показал это уведомление своему камергеру, верному слуге, томившемуся вместе с ним в заключении, и они сообща решили, что, коль скоро у них осталось так мало времени, надо, по крайней мере, использовать его как можно лучше.