Медитация и осознанность

Отчасти легкость, с которой люди предаются подобным мечтанием, связана с тем, что мы привыкли быть постоянно чем-то занятыми, чем-то увлеченными. После этого сидеть и исследовать собственный разум может показаться скучноватым занятием, особенно если вас при этом одолевают отнюдь не набожные мысли. Чтобы избавиться от скуки, разнообразия ради мы и выдумываем такие истории. Но приходилось ли вам хоть раз оставаться с собственной скукой наедине достаточно долго, чтобы попытаться исследовать ее природу? Может, это мысль или чувство, желание находиться в другом месте и заниматься другим делом? Если так, почему к этой мысли или эмоции вы должны относиться иначе, чем к любой другой, обнаруженной вами в собственном сознании? Как известно, никакая мысль не требует обязательной реакции на нее и немедленного действия в соответствии с ней. Если бы мы всегда поступали именно так, нас ждали бы крупные неприятности. На самом деле мы ставим границы, если чувствуем, что начинаем рассматривать какую-либо мысль чересчур серьезно. Вспомните, когда вас в последний раз обуревала мысль столь безумная, что вы сами смеялись над ней? В тот момент вы прекрасно осознавали, что это – всего лишь бредовая мысль, и не придавали ей большого значения, скорее всего, отмахнулись от нее. Это свойство есть у каждого из нас, вопрос лишь в том, чтобы научиться занимать позицию наблюдателя на систематической основе.

Кричащий человек

Как-то раз мне рассказали интересную историю о человеке, отправившемся в один из буддистских монастырей Британии. Он мечтал заниматься медитацией и много слышал о том, что в этом монастыре раз в день можно медитировать вместе с монахами, живущими в обители. Попав в монастырь и поинтересовавшись, как он может присоединиться к его обитателям, он был сопровожден в храм. Монахи занимали переднюю часть помещения, в задней располагались гости монастыря. Не желая сидеть в последнем ряду, он прошел чуть вперед и сел в центре комнаты. Практически сразу после этого раздался звучный удар гонга, который, как решил этот человек, посмотрев на остальных, был сигналом к началу медитации. Поерзав, дабы устроиться поудобнее, поскольку он не привык сидеть на полу, он закрыл глаза и приступил к делу. Он знал, что ему следует сосредоточиться на дыхании и, насколько он понимал, очистить свое сознание, однако не имел ни малейшего понятия, как этого добиться. Словом, он был похож на меня в самом начале моих занятий медитацией.

Стараясь сидеть по возможности неподвижно, он прилежно пытался следить за собственным дыханием. Но, сколько бы он ни старался, его все больше одолевало беспокойство, нетерпение и разочарование. Вскоре эти эмоции настолько захватили его, что он оставил всякие попытки сосредоточиться на дыхании. Вместо этого он раздувал свою обиду, утопая в пучине мыслей: «Эта медитация не работает! Я ужасно себя чувствую! Когда я сюда пришел, со мной все было в порядке, а теперь мне ужасно плохо! Так какой во всем этом смысл? Я не гожусь для медитации. Я вообще никуда не гожусь. Когда уже у меня получится хоть что-нибудь – хотя бы просто для разнообразия? Неужели я не в состоянии просидеть хотя бы один час, просто наслаждаясь тишиной? Сколько это еще будет продолжаться? Кажется, мы сидим здесь уже целую вечность. Мне казалось, они говорили про один час. Но это больше похоже на два часа!» Он продолжал размышлять таким образом, мысли цеплялись одна за другую, разочарование и обида возрастали, и ему становилось все труднее усидеть на одном месте.

Наконец он достиг критической точки. Он больше не осознавал различия между залом и сценой. Образно выражаясь, он встал со своего кресла и понесся по проходу к сцене, создавая хаос на своем пути. Он слился со своими мыслями в единое целое. Он был в отчаянии и не мог сдерживаться более ни секунды. Не осознавая, что делает, он вскочил со своего места посредине храма и завопил: «Ну, все, черт возьми, с меня хватит!» По жестокой иронии сразу после его крика прозвучал гонг, возвестивший конец медитации.