Медицина Средневековья: жить или умереть [Литрес]

Одержимости опасались и средневековые мусульмане. С их точки зрения, телом человека могли завладеть джинны – невидимые духи, некогда созданные из огня. Ибн Сина писал, что один из признаков одержимости джинном – это огненные искры, пляшущие перед глазами пострадавшего. Считалось, что эти духи постоянно незримо присутствуют рядом с людьми. Как и бесы, пугавшие христиан, джинны могли попытаться совратить человека, искушая его. Мусульмане полагали, что особенно уязвимы те, кто не слишком тверд в своей вере. Впрочем, этих созданий мог заинтересовать и праведник: его добродетель становилась вызовом для них. Привлечь духов могло и сильное эмоциональное потрясение, например неразделенная любовь-помешательство. А вот теолог и судья Ибн Таймия (1263–1328) полагал, что джинны нападают, когда хотят отомстить[292]. Поскольку духи оставались невидимыми и постоянно жили рядом с людьми, они нередко страдали физически во вполне бытовых ситуациях. Одержимым, по мнению Ибн Таймии, мог стать тот, кто случайно облил джинна кипятком или помочился на него. Изгнать джинна удавалось лишь по воле Всевышнего. Для этого рекомендовали читать одержимому Коран вслух и постоянно напоминать ему о благодати Аллаха. Иногда помогало и обратиться к джинну напрямую: подуть одержимому в рот, а затем как следует обругать духа и велеть ему покинуть тело.

Иногда можно встретить мнение, что средневековое духовенство считало грех одной из главных причин душевных болезней. С этой точки зрения в недуге был повинен сам грешник, а вовсе не злые духи. Тем не менее еще в ХХ веке ученые пришли к выводу: такой взгляд был далеко не самым популярным. Историк Бернард Бахрах и психиатр Джером Кролл проверили эту гипотезу на примерах из средневековых хроник и житий святых, написанных до эпохи Крестовых походов[293]. Они изучили 57 эпизодов, описывающих разные формы ментальной нестабильности. В список попали случаи одержимости, припадков, «безумия» и того, что сегодня назвали бы алкогольным психозом. Лишь около 15 % этих эпизодов составители источников объясняли грехами пострадавшего. Чаще всего эти случаи встречались в житиях. Их создатели противопоставляли грешника святому – по закону жанра, последний должен был непременно победить. Со временем такие описания стали в житиях общим местом. Нечестивец упорствовал в своих грехах и вел себя все менее адекватно, и спасти его могла только молитва праведника. Но в тех жанрах, где подобного противопоставления не было, грех называли причиной ментальных расстройств крайне редко. Хронисты предпочитали натуралистические объяснения: например злоупотребление алкоголем или сильное потрясение. Такие причины называли и некоторые жития, если «безумец» выступал не антагонистом святого, а простым искателем исцеления.

* * *

А как на ментальные расстройства смотрели простые люди – не высокообразованные врачи и не духовные лица? Ответа на этот вопрос не найти в трактатах средневековых ученых. Но есть исторические источники, сохранившие голоса тех, кто никогда не брал в руки перо. Это многочисленные документы, созданные в ходе судебных процессов и уже после того, как суд вынес решение. У этой группы источников есть немало ограничений. В суд людей приводили неприятные, а то и страшные события, поэтому картина получается, скорее, негативной. К тому же это обычно поздние (по меркам медиевистики) источники. Составить полноценное представление о раннем Средневековье по ним не выйдет. Но есть у юридических документов и достоинства. Конечно, это их массовость. Некоторые архивы сохранили десятки, а то и сотни документов одного и того же типа. Таким образом, ученые видят множество схожих случаев и могут сопоставлять детали. Эти документы часто составляли, используя формуляр – четко определенную последовательность и набор элементов. Содержание такой бумаги легко уместить в таблицу, чтобы сравнить важные показатели. Так историк может выяснить, например возраст действующих лиц, их пол, семейное положение, иногда – уровень доходов семьи. Сегодня ученые не только работают с такими таблицами вручную. На помощь им приходят методы «цифровой истории». К примеру, современные методы помогают объединить всех людей, упомянутых в документах одного города, в огромную социальную сеть. Можно выяснить, как все они были связаны друг с другом: выделить группы – кластеры близких и дальних родственников, соседей, участников профессиональных объединений. Все это дополняет картину повседневной жизни Средневековья, когда-то нарисованную на основе более развернутых текстовых памятников.