Медицина средних веков и эпохи Возрождения

К началу 13-го или к концу 12-го века относится, наконец, «Practica oculorum» Бенвенуто Граффео, принадлежавшего к одной торговой фамилии в Сицилии. Книга эта, дошедшая до нас в многочисленных списках, имеет сильно выраженный индивидуальный характер и излагает строение и заболевание глаз с лекарственным и хирургическим их лечением; различные отделы составлены с различной степенью обстоятельности. Автор называет себя «Salern»; позже, когда маленькая медицинская школа была забыта, это слово стали читать «Salem», переделав затем его в легкопонятный «Иерусалим». Рукописи книги отличаются удивительным разнообразием как в отношении объема, так и в отношении даже текста. Но знакомство с рукописями средних веков вообще показало, что манускрипту Граффео свойственны все черты, характеризующие литературное творчество Салерно в эпоху расцвета; там господствовали следующие формы литературного творчества: лекция, доклад, записки слушателей. Практическое наставление, приложенное к книге и составленное в слегка рекламном тоне, нашло широкое распространение также и на местных языках. Подобно Роджеру, Бенвенуто под именем Бенвенто из Салерно стал известен и в Провансе и сохранил эту известность до тех пор, пока его не вытеснили лучшие руководства, пришедшие с Востока; с этими сочинениями мы уже знакомы, Запад с ними познакомил — частью, по крайней мере, — Константин. Во всяком случае как в этой области, так и в других, можно пренебречь тем, чем кичится Салерно; вскормленный античной медициной, ранним исламом и Византией, от себя Салерно прибавил очень немного.

Но и в пору упадка Салерно, который жил тогда почти славой своего 12-го века, когда в Civitas Hippocratica начали появляться уже признаки «facies Hippocratis», сумел оказать всему врачебному сословию Запада очень существенную услугу. Продолжая мудрые начинания своих норманнских предков, великий император Фридрих II дал Салернской школе, как старейшей из медицинских школ империи, исключительное право давать звание врача в пределах государства лицам, окончившим курс лечения. Это право получила (58/59) только Салернская школа; была обойдена даже только что основанная тем же Фридрихом высшая школа в Неаполе, — ясный признак того, что Салернская школа в проницательных глазах императора и его канцлера стояла еще высоко. Срок обучения в школе был определен в пять лет; затем следовал еще один год практического усовершенствования под руководством опытного практика, и только тогда давалось звание врача. Для хирургии предписывался отдельный годичный курс обучения. И дальнейшая практическая деятельность врача осуществлялась под определенным правительственным контролем. Бедные получали врачебные советы бесплатно; наряду с этим устанавливалось высокое вознаграждение за труд; приготовление лекарств в аптеках, открытие которых в зависимости от местных условий, стало только прививаться, было подчинено контролю, причем были приняты меры к недопущению преступного соглашения между врачами и аптекарями. Для южноитальянской империи Гогенштауфенов Салерно получило даже нечто вроде монополии на преподавание медицины, хотя эта монополия сохранилась за ним лишь в течение короткого времени. Упорядочение всего медицинского дела, начатое в середине 12-го века норманнским королем Рожером II, к 1240 г. было закончено, а 1268 г. был годом, когда Италия ушла из-под власти Гогенштауфенов; место Салерно занял Неаполь, и в 14-м веке слава Салерно в устах Петрарки звучит уже как бы легендой.

«Regimen Sanitatis Salernitatum», о котором так много говорилось, представляет собою не что иное, как попытку воскресить старый блеск Салернской школы; в 15-м и 16-м веках этот «Regimen» пользовался большой известностью и широким распространением, но в манускриптах 14-го и 15-го веков его роль очень скромна, а в более раннюю эпоху о нем вообще не слышно. Арнальд из Виллановы в начале 14-го века составил небольшую — в 360 стихов — поэму, представлявшую выборку из стихотворного медицинского наследства Салерно, остальной Италии и Франции; содержание этого произведения, снабженного прозаическим комментарием, с которым оно вначале всегда печаталось, составляют частью вопросы диэтетики и фармации, а частью — прогностики.