Медицинские и социальные проблемы однополого влечения

В больнице пробыл 3 года, тяготился пребыванием в стационаре, хорошо работал в мастерских, получал лечение аминазином, в гомосексуальных связях не замечен. За время пребывания в местах лишения свободы и на принудительном лечении О. потерял родственников, жилплощадь и после выписки оказался фактически без средств к существованию, так как испытывал трудности с устройством на работу.

О. приехал в Москву, где на привокзальной площади в туалетах пытался проституировать, выискивая гомосексуальных партнёров. Привлечён к уголовной ответственности. При амбулаторном судебно-медицинском освидетельствовании диагностированы лёгкая дебильность и склонность к половым извращениям. Узнав, что как признанный вменяемым он будет вновь осуждён и направлен в места лишения свободы, О. покончил жизнь самоубийством”.

То, что Нохуров именует “историей болезни” , следовало бы назвать документом, обличающим бесчеловечность нашей судебной системы. Вся жизнь О. с ранней юности до самой смерти – серия преследований и истязаний со стороны органов правосудия и уголовников. Судебный медик, с эпическим спокойствием поведавший эту историю, похоже, вовсе не испытывает сочувствия к жертве. Не замечает он и правоты вполне здравых сетований О. на нелепость закона (ныне, к неудовольствию гомофобов, отменённого). На фоне безыскусного отчёта о том, как сломали жизнь человеку недостаточно умному и осторожному, чтобы скрыть свою гомосексуальность, особенно очевидна жестокая глумливость Еникеевой, приписывающей насилие в тюрьмах самим геям.

Главное же, заключённые не меняют своей сексуальной ориентации ни в условиях “зоны”, ни после выхода на свободу. Миф №2 о том, что тюрьма фабрикует гомосексуалов – подвид мифа №1 о том, что половую ориентацию можно сформировать или переделать вопреки врождённым биологическим предпосылкам человека. Кроме того, этот миф – свидетельство крайнего гомофобного предубеждения, царящего в общественном сознании. Термины, связанные с гомосексуальностью, в России, как ни в какой другой стране, спаянны с уголовным жаргоном, отражая понятия и нравы, заимствованные из жизни в “зоне”.

Кое-что о терминологии

Поучительна история превращения термина “педераст” в злобно-презрительную кличку “пидор”. Он возник на основе греческого языка и родствен словам “педагог” (“воспитатель детей”), “педиатр” (“лечащий детей”), а также имени Эраст (“горячо любящий”). “Педераст” в буквальном переводе означает “ любящий детей”.

Гомосексуальные граждане греческих городов-полисов были , в основном, эфебофилами, любившими старших подростков или юношей. По закону Солона совращение несовершеннолетнего свободного грека жестоко каралось (в отличие от принуждения к однополому сексу мальчика-раба). Тем не менее, в древней Греции слово “педерастия” практически не употреблялось. Зато в более поздние времена этот термин стали использовать и как эквивалент слова “гомосексуализм”, и для обозначения анального акта с ребёнком, не достигшим зрелости; и, наконец, как аналог судебного термина “мужеложство”, подразумевая под этим анальный акт двух взрослых мужчин.

В наши дни в словарях и даже в специальной литературе, отечественной и переводной, царит неразбериха. В одних книгах всемирно известного человека именуют педерастом, вовсе не желая унизить его; в других – то же слово применяется для обозначения преступников, совершивших насильственный “педерастический акт” (то ли с ребёнком, то ли с взрослым партнёром). Самым ярким показателем того, насколько гомофобную окраску приобрёл термин “педераст” , стала его трансформация в бранные клички “пидор” (или “пидар” ) и “педик”. Очевидно, что от употребления столь скомпрометированного термина следует отказаться. Это не относится к такому специфическому понятию, как “тюремная педерастия”, прочно вошедшему в современный лексикон.