Медиум

Извернувшись, я краем глаза сумел рассмотреть какой-то монструозный промышленный станок, к которому и были пристегнуты мои руки. Это натолкнуло меня на мысль, что мы где-то на территории заброшенного завода или еще какого производственного комплекса.

Пока исходящие от Вагона миазмы боли не начали утихать, я прикладывал все силы, чтобы освободиться от наручников. Я тянул руки в разные стороны, пытаясь расшатать цепь, дергал ее, старался протащить сквозь острые ребра металлических браслетов кисти рук, но добился только того, что с израненных запястий потекла горячая кровь. Безрезультатно. Хоть я и не чувствовал боли, но в таком положении у меня просто не было достаточно сил, чтоб разорвать звенья.

Прежде, чем Вагон сумел найти в себе силы подняться с пола, я сумел предпринять десятка три различных попыток. Но с сожалением вынужден был констатировать, что тут мой боевой режим оказался совершенно бесполезен.

С трудом дышащий Вагон уже окончательно поднялся на ноги. Покрасневший, перепачканный в пыли, он смотрел на меня со смесью звериной злобы и опасения. В нем явно боролись два желания — отойти от меня подальше и, в то же время, причинить как можно больше страданий.

— Ха-ха, — мне срочно нужно было заставить его предпринять еще одну попытку нападения, пока у него мозги не прояснились от гнева, — ну ты и тряпка! Вагон, как думаешь, а твои дружки эту историю как воспримут? Я обязательно им расскажу, как извалял тебя, пока их не было!

Зарычав, он снова бросился на меня, в этот раз уже пытаясь сторониться моих ног, но ему явно не хватало опыта, скорости и решительности. Когда он приблизился, я сделал обманное движение, словно хотел повторить прошлый свой финт, и Вагон на него повелся. Он слегка притормозил, отпрыгнул назад, дожидаясь пока попытаюсь его ударить, а потом с победным видом шагнул вперед, когда мои ноги, не достигнув цели, пошли вниз.

Не успев как следует порадоваться за себя, такого хитрого и ловкого, что увернулся от подлого удара скованного пленника, Вагон очень удивился, когда в его промежность легонько так ткнулся заостренный носок классической туфли. Удар вышел совсем слабым, но для такого чувствительного места много и не надо.

К моей вящей радости, Вагон оказался не очень стойким оловянным солдатиков, так что ему хватило и этого, чтобы рухнуть на колени, упираясь рукой в пол. Там этот недотёпа умудрился еще и порезаться осколками стекла, что дало мне еще немного преимущества.

Прикрыв глаза, я сделал глубокий вдох и медленный выдох. Времени у меня немного, и вряд ли мне даже такой неудачливый надзиратель даст третью попытку. Сомневаюсь, что он настолько тупой. Так что медлить нельзя.

Сжав кулаки, я наклонил корпус вперед, насколько позволяли скованные за спиной запястья, и резко оттолкнулся, вкладывая всю свою силу в ноги. Толчок вышел таким мощным, что я даже не почувствовал сопротивления своих оков.

И вот я уже лечу прямо в битое стекло на полу, а на руках у меня болтаются браслеты наручников с разорванной цепью. Все-таки не выдержало одно из звеньев, мои кости оказались покрепче.

Упав и сделав быстрый перекат, гася инерцию своего рывка, я сходу кинулся на соучастника моего похищения, пока тот еще не поднялся на ноги.

Пущенный со скоростью пушечного ядра пинок выбил из лица Вагона целую тучу кровавых брызг вместе с осколками зубов. Судя по тому, как резко стало ослабевать давление воздуха, похититель начал терять сознание, окунаясь в глубины беспамятства и переставая чувствовать боль, которая была моим допингом.

Однако, вместо того чтобы оставить его в бессознательном состоянии, я накинулся на него сверху, безостановочно вбивая кулаки, вкладываясь всем своим весом, в кровавую кашу, что теперь была на месте его лица.

Страх, которого я натерпелся в этом подвале, перед лицом грозящих мне пыток, страх бесславно погибнуть от издевательств безжалостных садистов, тянущее ощущение собственной беспомощности, все это требовало выхода.

Градом мощных ударов я исторгал из себя всю ту мерзость, что испытал в этом проклятом подвале. Мной будто овладели инстинкты дикого зверя, они кричали мне: «Убей! Убей! Или будешь сам убит!» И я пытался следовать этому совету. Я выжимал из себя все остатки физических сил, избивая бессознательного пленителя, чтобы он никогда уже не смог мне причинить вреда.

Вскоре я снова почувствовал дрожание угасающей жизни. Еще один удар, за ним еще и… и меня словно прошибло током. Из распростертого подо мной тела, да, теперь уже просто тела, хлынул такой поток черного тумана, что его поток был почти физически ощущаемым. Если раньше, когда собирал крохи Силы в больницах, я словно стоял у водопада и ловил его мелкие брызги, то сейчас, убив голыми руками полного жажды жизни человека, я в этот водопад нырнул.

Энергии было так много, что я даже затруднялся поглотить ее всю. Тело начало бить мелкой дрожью от переполнявшей меня Силы, а мой резерв раздулся до невероятных объемов, став настолько полным и концентрированным, как никогда ранее.