Медиум Мириам

Если бы мог, он схватил бы её за волосы, путающиеся на ветру! Сжал бы их в кулак, натянул до боли, чтобы научилась держать язык за зубами! Но он не мог.

- Ну да, не мёртв. - Медиум и не заметила, как диковато ссутулился призрак от случайно брошенной фразы. - А во-вторых, что плохого-то? Тут его дом, друзья...

Призрак обошёл её, как загоняющий добычу хищник, и, резко приблизившись со спины, дохнул холодом в ухо:

- Тогда почему ты сама не осталась дома? У тебя тоже наверняка было и то и другое.

- У меня всё иначе. - замялась девушка.

- И от своего оборотня ты пыталась сбежать по той же причине.

- Я не пыталась от него сбежать!

- Ты именно что пыталась от него сбежать! - отрезал Марах. - И, если бы он не умолял взять его с собой, не округлял свои щенячьи глазки, бросила бы не задумываясь.

- Пытаешься воззвать к моей совести? Не трать попусту время, мертвец! Я знаю, чего хочу. Я - знаю, а Леши - нет. Он слишком осторожен, слишком наивен и не приспособлен к моей жизни! Поэтому я оставила его в первый раз и, да, чтоб тебя, поэтому бросила бы снова! - крикнула Мири, разворачиваясь. - Его место - среди своих. Он разобрался бы со смертью Ледны и стал новым шаманом. Он справился бы без меня!

Марах провёл пальцем по её острому подбородку, не ощутив ни прикосновения, ни тепла тела.

- Так ты всегда поступаешь, верно? Не решаешь проблемы, а бежишь от них. О, прекрати так возмущённо пыхтеть! Я вижу тебя насквозь, ведьма. Тебе плевать на пса. Плевать на семью и друзей. Ты просто не захотела разгребать последствия. Я знаю таких, как ты. Вы ни о ком не думаете, кроме себя. Просто уходите.

Мири неуютно поёжилась и отодвинулась назад.

- Ты ничего обо мне не знаешь! Ни о ком из нас!

Но призрак наступал:

- Не знаю? Ну конечно, вы ведь такие сложные! - Он приблизился, вынуждая Мириам отклониться. - И тебя не знаю, сбежавшую из дома. дай-ка подумать. потому что родители заговорили о будущем замужестве, а тебе куда интереснее горланить песни в харчевнях. И твоего наивного пса, безответно влюблённого в рыжую дуру; который отправился в путь лишь ради того, чтобы быть рядом с ней, а вовсе не из-за мести за бабку. И вашу мёртвую старуху я не знаю тоже! Не знаю, что она сама впустила в дом наёмников и рассказала, как обмануть своих же сородичей!

На бледных щеках Мириам вспыхнул ярко-красный румянец:

- Не будь ты уже мёртв, - раздельно сказала она, - я залепила бы тебе пощёчину. Не смей говорить такое про Ледну!

Она втиснулась меж зубцов, рискуя кувыркнуться со стены, но щекочущая лопатки пустота и ледяной ветер, осторожно поглаживающий поясницу, казались меньшими врагами чем жестокий полуэльф.

Принято считать, что красота идёт под руку с добродетелью. Что ухоженные дамы подкармливают бездомных котят, а изящные красавцы слагают песни о возлюбленных.

Марах был красавцем. Со своим идеальным носом, укладкой, которую, наверное, каждое утро поправляли призрачные брадобреи, длинными чуткими пальцами, рельефными скулами и едва заметно заострёнными ушами. Но он был безжалостен и циничен, а дикие вечно голодные глаза источали больше сумасшествия, чем глаза изуродованного шрамами разбойника.

И он был рядом. Так близко, что хотелось кричать.

- Не делай вид, что не поняла это, ведьма. От твоего тупого дружка можно подобного ожидать, но не от тебя. Наёмники знали, куда шли. За чем шли. К кому. Старуха сама их впустила и тело (клянусь четырьмя святыми, хотел бы я знать, чьё оно!) отдала им сама. А потом получила ножом по горлу, как ненужный свидетель. Я видел эту рану. И ты её видела тоже. Старуха не сопротивлялась.

- Ледна сражалась бы!

- Вот именно. Сражалась. Если бы не доверяла тому, кто её убил.

Мириам редко думала. Она предпочитала действовать. Вот и на этот раз она ударила раньше, чем сообразила.

Ладонь прошла сквозь щёку. Ничем не заторможенная, она шлёпнула по влажному камню и соскользнула. Мири даже не поняла, что нужно испугаться, что пальцы не находят опоры, что тело заваливается набок, ещё мгновение - и полёт. Вот только летать, как птица, медиум не умела. Она летала как люди: сверху вниз и единожды.

Понял Марах. Понял, что нелепая ссора закончится ещё более нелепым падением, что ему, невидимому для всего остального мира, даже не перед кем будет оправдываться, что слишком яркие для этой серой мглы рыжие волосы, ореолом взметнувшиеся вокруг головы нахальной девчонки, вот-вот лягут на землю мокрой гнилью прошлогодних листьев. Он выбросил руку вперёд, уже зная, что пальцы в который раз схватят пустоту.

Но пригоршня стиснула ткань.

Они посмотрели на неё одновременно: на смуглую горячую руку, от которой в холоде поднимался едва заметный пар, до треска сжимающую белоснежную материю. И так же одновременно они подняли взгляды, в каждом из которых недоумение теснило другие, пока ещё не оформившиеся чувства.

Марах дёрнул на себя, усаживая девушку на выступ, но больше не сделал ни шагу. Так и стоял перед нею, сжимая ворот слишком глубоко расстёгнутой рубашки.

Её кожа источала тепло. Такое манящее, такое... желанное.