Медное королевство

Он наблюдал, как солдат расправился с еще одной парой гулей, когда они попытались взобраться на разрушенную башню, разинув рты, полные гнилых зубов. Человек сделал это довольно легко, одним взмахом своего пылающего зульфикара разрубив обоих надвое.

Они не непобедимы, отметил Али. Нисколько. Именно их численность давала им преимущество: один-единственный испуганный джинн, измученный стрельбой, не имел ни единого шанса против дюжины голодных гулей.

На другом берегу другой джинн пытался взобраться на плавающие обломки. Али беспомощно смотрел, как поток стрел пронзил его. Небольшая группа таинственных лучников расположилась на участке разрушенной стены, которая проходила между водой и разрушенным комплексом Цитадели. Прямо сейчас Али и его товарищи по несчастью были в безопасности, оболочка башни изгибалась, чтобы защитить их от лучников. Но он не думал, что их отсрочка продлится долго.

Он осмотрел линию воды, отделявшую их маленькое убежище от берега Дэвабада. Выплыть было бы возможно, если бы не тот факт, что любой, кто попытается, все время будет виден лучникам.

Он принял решение.

– Идите сюда, – сказал он, повышая голос. – Вы все.

Али ждал, пока они подойдут, воспользовавшись моментом, чтобы изучить выживших. Смесь из всех пяти племен джиннов, в основном мужчины. Он знал почти всех в лицо, если не по имени – все они были Королевскими гвардейцами, кроме моряка-сахрейнца. Несколько кадетов, несколько офицеров и пехота. Они выглядели испуганными и сбитыми с толку, и Али не мог их винить. Они всю жизнь тренировались как воины, но их народ не видел настоящей войны уже несколько столетий. Дэвабад считался убежищем от напастей остального волшебного мира: от гулей и ифритов, от водяных тварей, способных снести вековую башню.

Он глубоко вздохнул, прекрасно осознавая почти самоубийственный характер контратаки, которую собирался предложить.

– Я не знаю, что происходит, – начал он. – Не думаю, что кто-то из нас знает. Но здесь мы не в безопасности. – Он указал на горы, вырисовывающиеся вдали от берега. – Проклятие, может быть, и исчезло с озера, но я не думаю, что многие из нас смогли бы плыть. Горы слишком далеко. Город, однако, нет.

Моряк-сахрейнец снова вздрогнул.

– Все, кто добрался до этого пляжа, были убиты. – Он повысил голос. – Мы должны просто вонзить клинки друг другу в горло – это лучше, чем быть съеденными заживо.

– Они убивают нас, – возразил Али. – У нас больше шансов, если мы будем сражаться вместе… – Он оглядел людей вокруг. – Вы останетесь здесь только для того, чтобы быть убитыми позже? Посмотрите, что они сделали с Цитаделью. Думаете, это было не нарочно? Сначала они пришли за Королевской гвардией, и если вы думаете, что то, что нападает на нас, сжалится над кучкой выживших, вы глупы.

Заговорил капитан Гезири с ужасной раной на лице.

– Мы будем в поле зрения лучников. Они увидят, как мы плывем, и пронзят нас стрелами еще до того, как мы приблизимся к берегу.

– Да, но они не увидят, что я иду. – Али сбросил сандалии. Без них будет легче плыть. – Я останусь под водой, пока не доберусь до стены.

Капитан уставился на него.

– Принц Ализейд… ваша отвага – это замечательно, но под водой столько не проплывешь. И даже если бы вы могли, один в поле не воин. Я насчитал по меньшей мере дюжину лучников и, вероятно, сотню гулей. Это самоубийство.

– Он, может, и один, – это был Любайд, его голос был напряжен. Он встретился взглядом с Али, и по смеси горя и восхищения в глазах друга Али понял, что Любайд знает, что тот собирается сделать. – Он сражается не так, как все мы.

Все еще видя неуверенность на многих лицах, Али повысил голос.

– Дэвабад – это наш дом! Вы все дали клятву защищать его, защищать невинных внутри, которые будут убиты теми же монстрами, которые только что убили так много наших братьев и сестер. Вы вернетесь на тот пляж. Соберите все оружие, какое можете. Помогайте друг другу плыть. Гребите щепками. Мне все равно, как вы это сделаете, но переплывите. В атаку. Остановим этих тварей, пока они не вошли в город.

По его последним словам многие мужчины поднялись на ноги, мрачные, но решительные, но не все.

– Мы умрем, – хрипло сказал сахрейнец.

– Значит, умрем за правое дело. – Али посмотрел на тех, кто все еще сидел. – Встать! – взревел он. – Ваши товарищи мертвы, ваши женщины и дети беззащитны, а вы сидите здесь и плачете? У вас нет стыда? – Он сделал паузу, встречаясь с каждым из них взглядом по очереди. – У вас у всех есть выбор. Вы можете закончить эту ночь героями, с вашими семьями в безопасности, или вы закончите ее с ними в раю, их вход куплен вашей кровью. – Он вытащил зульфикар, по всей длине которого полыхнул огонь. – ВСТАТЬ!

Любайд поднял меч с диким и слегка испуганным криком.

– Ну же, вы, надутые городские сопляки! – подстрекал он. – Что случилось с теми, кто так бахвалился своей храбростью? Разве вы не хотите, чтобы о вас слагали саги, которые будут рассказывать на ночь? Поехали!

Это подняло остальных на ноги.

– Приготовьтесь, – приказал Али. – Будьте готовы, как только они отвлекутся.