Медные монеты даруют миру покой [огрызок, 93 главы из ???]

Глава 58: Нить, протянувшаяся через кости (3)

Примечание к части

Stay safe.

В предместье Цинпина дорогой для экипажей и лошадей продвигался, словно полноводный поток, длинный конный отряд. Бесспорно, манера одеваться у этого строя была довольно редкой. Они носили одинаковые просторные халаты с широкими рукавами, на груди и на спине каждого были вышиты свирепые звери, но кроме этого, все одежды были один в один белы; тревожимые ветром, что поднимали копыта мчащихся лошадей, рукава колыхались, словно облака, и в этом смешении демонического и непорочного проступало нечто прекрасное.

Возраста людей, сидевших на спинах лошадей, только лишь по одеждам и телосложению было не рассмотреть. Казалось, их круглый год связывали различные правила образцового поведения, и они с первого же взгляда выглядели одинаково сдержанными и непреклонными. Что до лиц… каждый носил простую звериную маску старинного вида, поэтому разглядеть черты лица было невозможно.

В длинном конном отряде по грубому подсчёту было свыше ста человек, они двигались двумя параллельными шеренгами, между которыми ехали три конные повозки с плотно закрытыми дверными занавесками. По обе стороны от трёх повозок поднималось по высокому шесту со знаменем — всего шесть штук; на чернильно-чёрных полотнах смутно виднелся сложный вышитый узор. На первый взгляд он казался неотчётливым, и только лишь при свете солнечных лучей можно было неясно рассмотреть начертания шёлковых нитей. Посередине чёрных флагов было по два крупных иероглифа, подобных извивающемуся дракону и изгибающемуся удаву, — «Тайчан»[152].

Во времена прошлых династий приказ Тайчан заведовал ритуалами жертвоприношения Небу и Земле, духам и богам, траурными обрядами и праздничными жертвоприношениями, гаданием на символах сил инь и ян; цин[153] приказа Тайчан и шаоцин[154] управляли ведением всех дел. С тех пор как Тайчан перешёл в руки гоши[155], служебные полномочия этих людей стали крайне ограниченными, а цин приказа Тайчан превратился в помощника гоши. И если уже не было никого, кто мог бы ясно сказать, насколько стар гоши нынешней династии, то его ближайшие помощники сменились много раз.

Передавали, что гоши, помимо того что каждые несколько лет выбирал одного-двух детей, близких к пробуждению природы будды, и забирал их к себе на воспитание, также отбирал группу непорочных мальчиков и девочек с превосходными природными задатками и передавал их на обучение приказу Тайчан. Достигая примерно десяти лет, они становились чжэньцзы[156], исполняющими обряд изгнания злого духа, что насылает поветрия; самые взрослые чжэньцзы не могли быть старше шестнадцати. Когда им миновало шестнадцать, часть из них получала другую должность в приказе Тайчан.

Поэтому весь приказ Тайчан, особенно в последние два срока исполнения полномочий, от цина приказа Тайчан и шаоцина, затем до всей группы тайчжу и тайбу[157] и дальше до чжэньцзы и прочих — почти все они имели глубокую связь с гоши, не было бы преувеличением счесть их наполовину учениками.

Весь строй разделился надвое, и двадцать с небольшим человек, взяв с собой один экипаж, отправились на основную городскую территорию уезда; это был отряд, уполномоченный изгнать демона поветрия. Другие же более чем сто двадцать человек повернули на дорогу, огибавшую гору; с пояса двоих во главе, кроме связки медных монет с маслянисто-жёлтой поверхностью, свешивалось также по нефритовому жетону с кисточкой.

Рисунки, вырезанные на нефритовых жетонах, отчасти отличались. У человека слева на нефритовом жетоне была выгравирована черепаха Сюань-гуй[158], на спине черепахи стояла птица с длинными перьями, окружённая двумя маленькими иероглифами — «Тайбу». А на нефритовом жетоне человека справа была вырезана морда животного с длинными рогами, над мордой же висел искусный восьмиугольный колокольчик, так же заключённый между двух небольших иероглифов — «Тайчжу».

Тайбу и тайчжу принадлежали к приказу Тайчан. Тайбу управлял гаданием на символах сил инь и ян на панцире черепахи и тысячелистнике, а тайчжу — обрядами жертвоприношений и изгнания демонов поветрий.

Едва конный отряд ступил на горный путь, ведущий с нефритовым жетоном тайбу, подняв руку, подал знак, и весь строй, не создавая беспорядка, спокойно остановился.

Тайчжу повернул голову посмотреть на него, и в его взгляде, виднеющемся за маской, таилось сомнение:

— Почему?

Хотя тон этого человека был спокойным, голос тем не менее звучал молодо, как у мужчины лишь немногим больше двадцати.

— Я уточню местоположение ещё раз, — ответил тайбу. Голос был женским и столь же юным, в его чистом и мягком звучании ощущалась собранность.