Медные монеты на алтарь предков/铜钱龛世 /Tong Qian Kan Shi /Copper Coins

— Мы хотели найти способ отплатить ему, но то, что ему не недостает — он просто любит слушать театр. Наша труппа проводит весь год, путешествуя по окрестностям, но каждую зиму мы будем возвращаемся сюда и выступаем для Доброго человека Сюя в день его рождения. Сделать его счастливым — меньшее, что мы можем сделать. Прошло около десяти лет…

— Десять лет? — спросил пожилой нищий.

— Конечно, вы выступали и пели, когда Добрый Человек был еще жив, но теперь он мертв. Почему ты все еще возвращаетесь сюда год за годом?

— Мы обещали, — мягко сказала старушка из труппы, улыбаясь. — Мы обещали ему все эти годы назад, что, пока он будет здесь, чтобы слушать, мы будем петь для него. Год за годом он все еще здесь, так как же мы могли не приехать?

— Мы к этому привыкли. В конце концов, мы делаем это каждый год и полностью осознаем риски. Но вы все разные. Люди здесь вас не знают, и мы не можем предсказать, что произойдет, если вы останетесь Здесь мы говорим о границе между энергиями инь и ян. Некоторые из вас могут умереть, — сказал мужчина со шрамами, хмурясь на группу.

— Я собираюсь поговорить с Добрым человеком Сюем и убедить его, что вы все пришли случайно, и вам нужно заняться чем-то еще, и чтобы он отпустил вас добровольно.

Пока мужчина в шраме говорил, Сюань Минь подошел к окну и посмотрел на деревню из обломанной оконной бумаги. Теперь Сюань Минь нахмурился и сказал:

— Эта деревня Вэнь окружена горами с трех сторон и оставляет одну сторону, чтобы собирать ветер и приветствовать солнце. Это дизайн фэн-шуй, так как же могут быть души, привязанные к этой земле…

И души всего села были привязаны к земле. Обычно, когда было задействовано так много душ, деревня могла поддерживать их всех только два или три года. Но ни Добрый человек Сюй, ни его соседи не собирались исчезнуть — вместо этого они выглядели так, как будто умерли совсем недавно. Было только одно объяснение… что-то, кто-то изменил дизайн фэн-шуй.

Сюань Минь краем глаза увидел Сюэ Сяня в инвалидной коляске, затем повернулся к мужчине со шрамами.

— Вы родились здесь. Вы когда-нибудь видели что-нибудь странное в деревне?

Сюань Минь немного подумал и решил, что лучше позволить Сюэ Сяню объяснить, поэтому подошел к углу, намереваясь временно снять талисман со лба дракона.

Но когда он посмотрел вниз и встретился лицом к лицу с пустым, онемевшим выражением лица Дракона…

Теперь на лбу зверя был не только талисман, но и отрубленная рука.

Сюань Минь вздохнул. Даже если Сюэ Сянь повернулся лицом к стене, это не помешало ему натворить беду.

*Гуандун

Бамбуковая трубка является простонародным духовым музыкальным инструментом типа гобоя. Первоначально такая трубка служила инструментом уличных торговцев провинции Гуандун (Юго-Восточный Китай) для привлечения покупателей. В конце 20-х гг. XX в. ее начали использовать в качестве музыкального инструмента в местной гуандунской опере «Юецзюй». С того момента бамбуковая трубка распространилась в провинциях Гуандун и Гуанси.

Глава 52: «Полет Воздухе» (III)

После того, как рука была оторвана, она вернулась к своей первоначальной бумажной форме. Он свисал с талисмана и нежно вздымался от дыхания Сюэ Сяня, заставляя дракона выглядеть нелепо. Автор шедевра был очевиден.

Сюань Минь посмотрел на Цзян Шинина, и тот прочистил горло. Все еще пытаясь скрыть свою разорванную руку от сестры, он улыбнулся Сюань Миню и сказал:

— Я был чрезвычайно очарован заклинанием Учителя, поэтому я не мог удержаться от прикосновения к нему…

Кто бы мог этому поверить? Цзян Шинин всегда был приверженцем правил. Даже если бы его охватило любопытство, он предпочел бы позволить ему задушить его до смерти, чем дотронуться до талисмана Сюань Миня, без явного разрешения монаха. Кроме того, он уже несколько раз видел, как Сюань Минь использовал талисманы, так почему же он внезапно был очарован?

Даже идиот знал бы, что это Сюэ Сянь заставил Цзян Шинина сделать это.

Сюань Минь спокойно отвел взгляд и ничего не сказал. Он осторожно отделил эту бумажную руку от талисмана и сказал Цзян Шинину:

— Дай мне свое запястье.

— Хм? — спросил Цзян Шинин, на мгновение смущенный.

Он тонко скорректировал свое положение так, чтобы блокировать обзор своей сестры и зятя, затем вытащил изувеченное запястье. Все еще нервничая, что его сестра может что-то увидеть, он все время пытался оглянуться на них краем глаза, поэтому совершенно не обращал внимания на то, что делал Сюань Минь. Все, что он чувствовал, — это то, что кто-то давил на его запястье, и, когда он оглянулся, рука была возвращена назад без признаков перелома или раны — только крошечный, почти незаметный шрам.

Мало того, что Цзян Шинин не был наказан, ему вернули руку. Первосвященники действительно были на другом уровне.

Цзян Шинин ущипнул себя за запястье и немного повернул.

— Большое спасибо, спасибо. В следующий раз…

Когда взгляд Сюань Миня упал на него, Цзян Шинин замер и сразу же начал качать головой, говоря:

— Следующего раза не будет.