Медный обряд. Легенды Черного озера

– А что делать мне? – оторопев от его неожиданного признания, выдохнула я с возмущением.

Он избегал смотреть прямо и выглядел отстраненным, разочарованным, даже сердитым.

– Мне все равно, что ты будешь делать, – спокойным тоном отчеканил Марк. – Я и так немало тебе помог. К тому же, ты раньше справлялась без моей поддержки. Я понимаю, ты многое пережила за последний месяц, но все же услышь меня. Мне не лучше.

– Слышу только, как убедительно ты врешь, – покачала я головой. – Уезжай, если тебе так хочется. Все, что недосказано, на твоей совести.

– О чем я не досказал? Я всего лишь думаю, что будет лучше вернуться. Мне тяжело здесь оставаться.

– Это ведь как-то связано с ритуалом, верно?

Я содрогнулась. Мне казалось, что связь с магом во сне была прервана, но, когда я вспомнила о нем, в памяти всплыли фрагменты забытых наутро видений.

– С чего ты решила? – вскинулся Марк.

– Мне опять снился твой двойник. Я не сплю в цепочке, поэтому вспомнила о нем только сейчас. Он велел передать, чтобы ты перед отъездом заглянул к нему в гости. В доме у озера живет старый маг. Ему есть, что показать тебе.

– Молодец. Пять баллов за отличную выдумку. Не надо меня идеализировать, Нелли. Никакого обмана нет, я устал и уезжаю, чтобы жить той жизнью, которой всегда хотел жить. Ты устроилась на новом месте, теперь у тебя свой путь.

С этими словами Марк развернулся и ушел, вздымая на пыльной дороге серые клубы. Я смотрела, как удаляется его силуэт, и невыплаканная горечь все сильнее щемила горло. Это была не просто боль, это было все равно, как если сделать шаг вперед по лезвию. Я не могла пошевелиться, будто невидимые светофоры Питера вновь гипнотизировали мой разум. Он уходил и ни разу не обернулся.

***

Марк зашел в мастерскую и поздоровался за руку с Василием, коренастым мужичком пятидесяти лет в сером фартуке из грубой ткани. Марк познакомился с ним практически сразу, как они с Нелли приехали в поселок. Василий слыл в селе большим умельцем, в чем нетрудно было убедиться, зайдя к нему в гости. Каждая работа заслуживала место на выставке мастеров, что касалось не только медных украшений и элементов декора, но и резной мебели из дерева, и ярких витражей из цветного стекла. Марк рассказал ему о семейной мастерской и показал эскизы украшений, которые дед когда-то мечтал изготовить, но не успел. Василий загорелся свежими идеями и пригласил нового знакомого остановиться в его доме, познакомил с женой и дочерью.

– У дочки день рождения завтра, – с нежностью глядя на только что изготовленную им брошку в форме кувшинки, произнес мастер. – Вымахала выше батьки, а замуж идти не хочет.

Марк взял в руки кувшинку и покачал на ладони.

– Как живая вышла.

– А то! – расцвел Василий.

– Я уезжаю сегодня. Вот, зашел попрощаться.

– Так скоро? Гришка же сказал, что девчонке общежитие выделили. Не взяли ее на работу разве?

– Причем тут Нелли?

– Слухи ходят, якобы невеста она твоя. А что смущаешься? Добрая девочка, вежливая, хозяйкой хорошей будет в доме.

– Да как-то завязал я с хорошими девочками, Иваныч, – грустно усмехнулся Марк. – Пора мне домой. Устал.

– Что ж, как сам знаешь. Жаль, однако, парень ты смышленый, хотел бы тебя помощником видеть.

– Я бы рад, да работа ждет в городе. Спросить еще хотел, вдруг знаешь… Кто живет у озера?

– Ты про деда Афанасия? Отшельник он, знахарь местный. Человек хороший, мудрый. В том году спину вылечил у моей Аннушки. Она до сих пор настойки из его травок делает.

– Травами, значит, лечит, – задумался Марк и почуял, как за его спиной промелькнула холодная тень. Он словно на одну секунду захлебнулся от ветра: так его тело всегда реагировало на невидимое присутствие призрака. Привычно, когда призраки чужие – они не идут за тобой следом. Но твои тени не отстанут ни на шаг.

– Тебе-то какой с него интерес? – Василий подошел к станку и смахнул с него медные стружки. Они блеснули оранжевым всполохом в свете мигающей диодной лампы.

– Я думал, в старой развалюхе никто не живет, – пожал Марк плечами. – А вчера в окнах горел свет.

– Чего ж удивительного? Афанасий читает вечерами, такая у него привычка. Каждую субботу ходит в библиотеку и берет новую книгу. Ты когда выезжаешь?

– Еще одно дело решу и зайду за вещами.

– Тогда не прощаюсь. Увидимся еще.

Марк кивнул и шагнул из прохладной мастерской в августовское пекло. Солнце сегодня жарило нещадно. Воздух, сухой и обжигающе горячий, пах заготовленным сеном, жирной, плодородной землей, душистыми эфирными маслами полевых цветов. Тропинка, пролегающая через поляну, уходила вниз по склону, к озеру. Лучи золотили черную рябь воды. Марк, стараясь не споткнуться на каменистом спуске, направился к обветшалой избушке деда Афанасия, стоящей рядом с чертой, за которой начинался густой хвойный лес с раскидистыми старыми пихтами и широкими, в два обхвата, соснами. Дом расположился в тени, зной не мог к нему подступиться: с одной стороны ветер приносил свежие потоки от водной глади, а с другой создавала тень высокая лесная стена. Марк наклонился к окну и постучал в тонкое, мутное, покрытое мелкими трещинами стекло.