Медный всадник

Она вернулась домой на рассвете, когда Дмитрий и Александр давно ушли, и прилегла в коридорчике на диване. Продремав часа два, она встала, умылась и снова отправилась отоваривать карточки.

А когда после работы вернулась домой, отец рвал и метал. Сначала Татьяна не поняла, в чем дело, да и не хотела выяснять, но, когда отец влетел в комнату и стал орать, сообразила, что он за что-то злится на нее.

– Ну и что на этот раз? – равнодушно бросила она.

Отец едва ворочал языком, мама, которая хоть и сердилась, но по крайней мере была трезва, тоже набросилась на Татьяну. Оказалось, что вчера, когда Татьяна шаталась бог знает где, пока семья праздновала скорую свадьбу Даши, прибежала Маришка и попросила есть, пояснив, что всю эту неделю ее кормила Таня.

– Целую неделю! – вопила мама. – Раздавала нашу еду всякой швали!

– Вот оно что! – протянула Татьяна. – Но Маришкины родители пьют и не кормят ее. Хотите, чтобы она умерла с голоду? Разве ей много нужно? Я думала, у нас достаточно и для несчастного ребенка.

Она пошла на кухню за ножом. Родители последовали за ней, продолжая орать.

На следующий день, после ужина, пришли Александр и Дмитрий, чтобы повести девушек погулять, в короткий промежуток времени между налетом и комендантским часом. Татьяна старательно смотрела в землю.

– Что с тобой было вчера? – спросил Дмитрий. – Мы так тебя и не дождались.

– Работала, – коротко обронила Татьяна, хватая бабушкину кофту с крючка и проходя мимо Александра.

Этим вечером в Ленинграде было спокойно. Они пошли по Суворовскому, к Таврическому саду. Мирное настроение было испорчено при виде разбомбленного углового здания на Восьмой Советской. На асфальте, словно ледяные брызги, сверкали осколки стекла.

Дмитрий и Татьяна шли перед Александром и Дашей. Дмитрий поинтересовался, почему Татьяна так упорно не поднимает глаз. Татьяна пожала плечами и ничего не ответила. Отросшие светлые волосы закрывали половину лица.

– Правда, здорово, что Саша и Даша решили пожениться? – спросил он, обнимая Татьяну.

– Да, – холодно и громко бросила Татьяна. – Просто здорово!

Она ни разу не оглянулась. Не посмотрела на Дмитрия. Только чувствовала упорный взгляд Александра и не знала, хватит ли сил идти дальше.

Даша хихикнула:

– Я послала деду и бабушке письмо в Молотов. Они будут так счастливы! Ты им всегда нравился, Саша!

Татьяна споткнулась. Дмитрий едва успел подхватить ее под руку.

– Таня что-то грустит в последнее время, – заметила Даша. – Наверное, потому, что ты, Дима, не хочешь на ней жениться. Может, и тебе стоит призадуматься?

– Как по-твоему, Танечка? – хмыкнул Дмитрий, стискивая ее пальцы. – Стоит попросить тебя выйти за меня замуж?

Татьяна не ответила. Они остановились на перекрестке, пропуская трамвай.

– Хотите анекдот? – неожиданно заговорила Татьяна и, не дожидаясь ответа, продолжала: – «Милая, давай поженимся! Я разделю с тобой все беды и печали». – «Но у меня нет печалей, любимый», – удивляется невеста. «Я сказал, когда мы поженимся», – объясняет жених.

– Очень смешно, – пробормотала Даша.

Татьяна невесело рассмеялась, тряхнув волосами. Длинная прядь вздрогнула, открывая заплывший чернотой рубец над бровью. Дмитрий охнул. Татьяна поспешно прикрыла синяк.

– Что случилось, Дима? – встревожился Александр.

Дмитрий молчал, но Александр догнал их и встал перед Татьяной.

– Ничего особенного, – пробормотала та.

– Посмотри на меня, – велел Александр.

Татьяне хотелось кричать. Но по одну сторону от нее стояла Даша, по другую – Дмитрий, и она не могла смотреть в лицо того, кого любила. Просто не могла. И сделала единственное, на что ее хватило: тихо повторила, что ничего особенного не случилось.

– Ах, Таня, – пробормотал Александр, бледнея от усилий сдержаться. – Ах, Таня…

– Она сама во всем виновата! – прошипела Даша, взяв Александра за руку. – Прекрасно знала, что папа пьян, и все же огрызалась! Он немного накричал на нее за то, что кормила девчонку…

– Он накричал на меня за Маришку, а ударил за то, что не постирала белье, – оборвала Татьяна. – Хотя стирать поручено тебе.

– Да он ей лоб раскроил! – сочувственно заметил Дмитрий.

– Да не он, – поправила Татьяна. – Я не удержалась на ногах и упала. Ящик кухонного стола был открыт. Вот и ударилась. Пустяки. Скоро заживет.

– Ах, Таня, – снова повторил Александр.

– Что? – выпалила она, поднимая на него измученные, несчастные глаза.

Он опустил свои.

– Да я и не слушала, что там плел папа, – защищалась Даша. – Говорю же, он опять напился. И я не собиралась ругаться с ним из-за пустяков.

– То есть из-за меня? – уточнила Татьяна. – Хочешь сказать, что не собиралась выйти вперед и признаться: папа, я забыла постирать, прости меня, завтра же все сделаю?

– Это еще зачем? Спорить с пьяным – себе дороже.

– Он всегда пьян! – взорвалась Татьяна. – Всегда, а ведь идет война! Не считаешь, что у нас и без того много бед? Поверь, нам и так плохо! – Она осеклась и тяжело вздохнула. – Ладно, проехали. Переходим улицу.

Они перешли улицу, но Александр, похоже, так и не утихомирился.