Медовый месяц на Бали

У Алессандры имелись и собственные связи. Однако ей нехотя пришлось признать, что благодаря ему она вышла на новый уровень. Взять хотя бы ее сегодняшнего визави. Его модный дом удостоился многочисленных похвал благодаря высокой нравственности и принципиальности. Его мастерские создают дизайнерские вещи с использованием переработанной старой одежды. Кроме того, компанию хвалили за честные торговые условия со странами третьего мира, откуда поступали старые ткани. Запустить свою коллекцию в таком доме - настоящая мечта. Но даже при ее связях и возможностях ее агента Алессандре прежде не удавалось договориться о встрече с исполнительным директором.

Стоило ей поделиться своим огорчением с Винченцо, как встреча, о которой она мечтала, была согласована. Все прошло просто замечательно; они с новым знакомым сразу же нашли общий язык.

Ужин не испортила даже тошнота, которая донимала ее весь день… точнее, всю неделю. Виктору Эммануилу очень понравились ее эскизы.

Алессандре не терпелось начать работу. Она не могла дождаться, когда запустит свою коллекцию - будущее, сплетенное из нитей прошлого.

Когда она, смеясь, обмолвилась, что Винченцо, наверное, выкручивал ему руки, чтобы он согласился на встречу, новый знакомый внезапно посерьезнел и признался, что он должник Винченцо. Именно ее муж много лет назад помог ему с начальным капиталом!

Всякий раз, когда Алекс казалось, будто она знает и понимает Винченцо, он ломал все ее представления о нем.

Она промокнула влажные волосы и надела халат. Ею овладела странная сонливость. Босиком она вышла в спальню пентхауса, откуда открывался великолепный вид на Нью-Йорк.

Они пробыли здесь уже три недели, и Алессандра с удивлением поняла, что ее совсем не тянет домой. Ей хотелось остаться здесь навсегда, очутиться подальше от Италии и массы требований, какие страна налагала на время, силы и даже верность ее мужа.

Они прекрасно отдохнули несколько недель. Очень не хотелось, чтобы передышка заканчивалась.

После того как она сделала свой выбор и осталась с ним, Винченцо, как она и рассчитывала, спешил положить к ее ногам весь мир.

И дело было не только в его поддержке, поощрении и использовании его обширных связей, когда речь шла о ее новой карьере. В тот день, когда она собралась в Нью-Йорк навестить Чарли, он вернулся после конференции в Пекине, которая продолжалась неделю. Алекс огорчилась, когда поняла, что проведет с мужем лишь несколько часов. Она давно уже перестала бороться с собой и признала, что очень скучает по нему. Ей недоставало их разговоров о работе, о будущем, недоставало долгих ночей. Ей все казалось: еще одна ночь, еще один раз потушат пламя, которое постоянно разгорается между ними. Однако этого не произошло. Как будто к ней вернулся другой Винченцо, тот, с кем она познакомилась на Бали, - обаятельный и заботливый.

Единственным пятнышком, которое омрачало ее счастье, оставалось его прошлое. Он отказывался даже говорить о своей матери или о битве за контроль над БФИ. Пока Алессандра не заговаривала на одну из этих тем - а она старательно их избегала, - он оставался мужем, о котором можно лишь мечтать.

Неделю назад он удивил ее, решив лететь с ней в Нью-Йорк, хотя она знала, что работа отнимает у него все силы.

Он проявил невероятную выдержку с Чарли, хотя вначале мальчик отказывался даже смотреть на него. Он заверил Алекс, что найдет к Чарли подход.

Он выкроил время для того, чтобы провести с ней и с Чарли целый день. Он устроил импровизированный пикник в Центральном парке и изображал с ними туриста. В конце дня Чарли уже спросил Винченцо, когда он снова приедет.

«То, что важно для тебя, важно и для меня», - сказал он ей.

Все, кроме Брунетти.

При одном упоминании Греты, Лео или Массимо он сразу становился другим. Такого Винченцо Алекс не понимала. Долго ли человек способен выдерживать такую ненависть, такой гнев - и не меняться из-за них? Когда все будет кончено, что останется для нее?

Алекс вздохнула и налила себе воды, когда рядом с ней зажужжал отдельный лифт. Сердце у нее забилось часто, как у школьницы, по спине побежали мурашки в предвкушении, когда в гостиной послышались шаги.

Она не видела его четыре дня. Каких-то четыре дня, а ей казалось, что целую вечность.

- Эй! - сказала она, прислоняясь дрожащими ногами к холодному стеклу. В горле у нее снова пересохло.

Он стоял неподвижно в арочном проеме. Расстояние между ними вдруг показалось ей пропастью. Пропастью, которую создал он.

- Что случилось? - спросила она. Сердце у нее упало.

- Ты сказала, что больше не будешь ни во что вмешиваться. Сказала, что выбрала свою дорогу… выбрала меня.

- Да, так и есть.

- Тогда как назвать интриги, которые ты плетешь у меня за спиной? Тебя невозможно оставить одну на несколько дней! Cristo, ничего удивительного в том, что Антонио считает меня побежденным!

- Какие интриги? О чем ты? - Она еще никогда не видела его таким злым; его гнев вызвал ответную реакцию. Магия рассеялась на глазах. - Кстати, буду тебе очень признательна, если ты не станешь обсуждать со стариком нашу семейную жизнь.

Он прищурился.