Медвежья злоба

Парни прошли по лыжне вперёд метров двадцать, осмотрелись и вернулись на прежнее место. – Волчица стреляная. Знает, что такое флажки. Туда-сюда несколько раз скакала. Через лыжню и обратно. К другу своему матёрому. Вот топталась, тут сидела. Видишь?

– Вижу!

– Она молодых и увела. А волчара, похоже, остался. Если нигде больше следов его не увидим, он во флажках.

– Хорошо бы!

– Пошли!

Егеря двинулись дальше по лыжне вдоль растянутых флажков. Когда они вышли к бригаде и доложили об увиденном, мужики огорчились. Но охота есть охота, загон нужно делать. Все пошли на номера, оставив в загонщиках двух человек.

– Этого достаточно, – сказал Иван, – сильно в загоне не кричать. Идёте и чуть-чуть по деревьям палками постукиваете.

Загонщики кивнули.

Солнце осветило лес, деревья и стрелков.

Через полчаса Иван дошёл до своего номера. Остановился и осмотрелся. Зарядил картечью ружьё. Заметив сложенную и оставленную когда-то давно лесниками поленницу дров, подошёл к ней и сел на одно из брёвен. На волчьей охоте можно пробыть на номере не один час. Посмотрел в сторону болота, где прошедшей ночью ночевала волчья стая.

– Теперь там один, – прошептал Иван.

Он встал с бревна и вскинул ружьё. Прицелился в ствол дерева, в пенёк, выбирая цели на предполагаемой высоте зверя. «Навскидку выстрел получится», – успокоил он себя. Сломал несколько еловых веток и бросил их под ноги.

Где-то крикнул загонщик. Ему ответил второй. Облава началась.

Текут секунды и минуты. Охотник стоит и дрожит всем телом. Сейчас, вот сейчас появится зверь. Впереди что-то зашуршало, где-то в лесу захлопало, закричала сойка, пролетел ворон… Ты вздрагиваешь, сжимаешь в руках ружьё, судорожно снимаешь онемевшими пальцами его с предохранителя. Выйдет зверь. Будет выстрел. Но его нет, а мимо тебя над деревьями пролетает здоровенная птица.

Иван поднял голову. «Глухарь! Напугал, чертяка», – шепчут губы. Иван смотрит на деревья, ниже, ниже…

И там, среди стволов сосен и ёлок, скачет огромных размеров волк. Ружьё у плеча. Предохранитель чуть слышно щёлкнул. Волк скрывается за деревьями, но только на секунду. Видна его тень. И вот он показался снова.

Это зверь серо-белёсого окраса с мошной, широколобой головой и широкой грудью. Вот он делает шаг, ещё один… Всё-таки отвернул. От полка до Ивана двадцать метров. Он наводит мушку на лопатку зверя и стреляет…

Волк спотыкается, задевает мордой снег. И… идёт дальше. Второй выстрел. Матёрый падает на месте. Иван не кричит и к битому волку не подходит, вдруг в загоне ещё есть звери. Егеря могли и ошибиться. Иван стоит и смотрит на только что убитого им зверя. Радость его победы вдруг сменяется грустью. Нет, волка-хищника Иван не жалеет. Жалко волка-противника, который испугался и не пошёл за семьёй-стаей и в конечном итоге проиграл. Голос загонщика отвлёк Ивана от размышлений. Минут через десять он показался. Увидев убитого волка, егерь подошёл к нему.

– Хороший зверюга! – крикнул он. – Поздравляю!

Иван улыбнулся:

– Что в загоне?

– Чисто!

– Тогда труби отбой.

Егерь переломил двустволку, разрядил её и аккуратно убрал патроны в патронташ. Поднёс ружейные стволы к губам и затрубил.

– Гу-у-у-у! – понеслось по лесу.

– Отбой! – закричал Иван.

– Отбой!

Егеря подходили, поздравляли директора с трофеем и жали ему руку. Расспрашивали, как зверь шёл, где стоял, как Иван стрелял и куда целился. Ребята смеялись и шутили.

– Мужики! Заканчиваем. Пора домой. Зверь добыт, шкуру обдерём на базе. – Иван приподнял волка за заднюю лапу: – Тяжёлый!

Красивая серо-белая волчья шерсть слиплась от крови. Он провёл рукой по шее зверя. Ладонь покраснела.

– Сюда вторым попал.

– Вторым или первым – ему теперь всё едино.

Егеря принесли жердь. Перетянули волчьи лапы верёвкой, сначала передние, потом задние. Просунули палку. Иван и старший егерь, чуть крякнув, взвалили трофей на плечи.

– Сколько килограммов?

– Да все наши! Флажки смотайте.

Пошли к машине. Оставшиеся егеря стали сматывать катушку.

* * *

Ночью волчица вернулась к окладу. Шла первой, за ней молодые. Запах людей бил по ноздрям. Молодые волки дрожат, хвосты опущены. Страх переполняет зверей. На лыжне кое-где кровавые капли. Волчица обнюхивает тёмные точки на снегу. Запах людей. Еле-еле пробивается запах волка. Стая идёт лыжнёй. Проходит минута, другая, и волки останавливаются. Волчица потянула морозный воздух, сошла с лыжни. Вокруг на снегу отпечатки волчьего тела. Тут и там сильный волчий запах. Запах её самца. Волчица чует его. Она ткнулась мордой в снег. Раз, другой. Вот здесь волчья кровь растопила снег до земли. Но на морозе она успела застыть одним большим чёрно-красным пятном. Самка лизнула ледяную кровавую корку. Понюхала. Ещё раз лизнула. Волчата наблюдали за матерью. Волчица села и завыла, протяжно, жалобно и долго. Подняв головы, подвывали матери и молодые. Заунывно, с лёгким повизгиванием. Звук волчьей песни уходил вверх, в чёрное ночное небо. Они звали своего друга, отца, члена их стаи и семьи. Волчица умолкла. Прислушалась. Потом завыла снова. Выла и слушала лесную тишину. Ответа не было.