Мегрэ и порядочные люди

Мегрэ хотел протянуть ей руку, спасти ее от этого ужасного испытания отбиваться от истины. Это были порядочные люди, ему хотелось в это верить, впрочем, он и не сомневался в этом. Ни мадам Жослен, ни Вероника, ни Фабр не убивали.

И все они тем не менее что-то скрывали, то, что, вероятно, позволило бы схватить убийцу.

Он взглянул на дома на противоположной стороне улицы и подумал, что потребуется по очереди опросить всех живущих здесь, тех, кто из окна мог наблюдать какую-нибудь интересную сцену накануне или в день смерти.

Жослен встретил какого-то мужчину (официант точно не помнил когда именно). Мегрэ скоро узнает, какая женщина приходила днем в пивную на свидание к тому же мужчине.

На сей раз Мегрэ пришел в пивную чуть попозже, и обстановка там изменилась. Посетители пили аперитив, и многие столики были накрыты скатертями и сервированы для обеда.

Мегрэ сел на то же место, что и утром. Официант, который тогда его обслуживал, подошел к нему, как к старому клиенту, и комиссар достал из бумажника фотографию.

— Это она?

Официант надел очки, чтобы рассмотреть маленький кусочек картона.

— Здесь она без шляпы, но я все равно почти уверен, что это та самая женщина...

— Почти уверены?

— Уверен. Вот разве что, если мне придется выступать свидетелем на суде перед судьями, адвокатами, которые начнут задавать кучу вопросов...

— Думаю, вам не придется выступать свидетелем.

— Это наверняка она или какая-то другая женщина, очень на нее похожая... Она была в темном шерстяном платье, не в чисто черном, а как бы с проседью, и в шляпе, отделанной белым.

По описанию платье походило на то, в котором была мадам Жослен не далее как этим утром.

— Где здесь телефон?

— В глубине зала, налево, напротив туалета. Возьмите жетон в кассе...

Мегрэ зашел в кабину и стал искать номер телефона доктора Ларю, хотя не был до конца уверен, что застанет врача дома. У него даже не было конкретной причины звонить ему.

Он просто решил отмести все второстепенные версии, как с фотографией из конторы на улице Сен-Готар. Он старался исключить все гипотезы, даже самые невероятные.

Ему ответил мужской голос.

— Это вы, доктор? Говорит Мегрэ.

— Я только что вернулся и подумал о вас.

— Почему?

— Не знаю. Подумал о следствии, которое вы ведете, вообще о вашей профессии... Вы случайно застали меня в такое время... По субботам я заканчиваю обход раньше, чем в остальные дни, поскольку большинство моих клиентов уезжает за город.

— Вас не затруднит зайти выпить со мной стаканчик во франко-итальянскую пивную?

— Знаю... Сейчас приду... У вас новости?

— Еще не уверен...

Маленький пухлый Ларю не соответствовал описанию спутника Жослена, которое дал официант. Жуан тоже, он был скорее рыжим и не походил на человека, привыкшего пить.

И все же Мегрэ не хотел упустить ни единого шанса.

Чуть позже врач уже выходил из машины и, войдя в зал, обратился к официанту, словно к старому знакомому:

— Как поживаете, Эмиль?.. Как шрамы?

— Почти незаметно... Порто, доктор?

Они знали друг друга. Ларю объяснил, что несколько месяцев назад лечил Эмиля, когда тот опрокинул на себя горячий кофейник.

— Другой раз, лет десять назад, он порезался сечкой... А как движется следствие, господин комиссар?

— Мне не очень-то помогают, — ответил тот с горечью.

— Вы имеете в виду семью?

— Мадам Жослен, в частности. Я бы хотел задать вам несколько вопросов на ее счет. Я уже спрашивал о ней вчера вечером. Меня беспокоят некоторые детали. Насколько я понял, вы с женой были их единственными близкими друзьями...

— Это не совсем так... Как я уже говорил вам, я давно лечу эту семью, знал Веронику еще совсем крошкой... Но в то время меня приглашали к ним в дом лишь от случая к случаю...

— Когда же вы стали другом дома?

— Гораздо позже... Как-то раз, несколько лет назад, нас пригласили на ужин вместе с другими гостями. Там была чета Ансельм, я прекрасно их помню, знаменитые фабриканты шоколада... Вы, должно быть, знаете шоколад Ансельм... Они также производят драже для крестин...

— Вам показалось, что они близкие друзья Жосленов?

— Они были довольно дружны... Ансельм чуть старше... Жослен поставлял Ансельму коробки для шоколада и драже...

— Они сейчас в Париже?

— Это было бы странно... Сам Ансельм четыре-пять лет назад отошел от дел и купил виллу в Монако... Они живут там круглый год...

— Постарайтесь вспомнить, кто еще бывал у Жосленов?

— Чаще всего мне доводилось встречать на улице Нотр-Дам-де-Шан неких Морне — у них две дочери, — сейчас они, кстати, совершают плавание где-то в районе Бермудских островов. Это торговцы бумагой...

В конечном счете Жослены бывали лишь у своих лучших клиентов и у некоторых поставщиков...

— Не помните мужчину лет сорока?

— Нет, пожалуй, не помню...

— Вы хорошо знаете мадам Жослен... Что вы можете о ней сказать?

— У нее очень слабые нервы, и, не скрою, я лечу ее всякими успокоительными, хотя она умеет поразительно владеть собой...

— Она любила мужа?

— Убежден в этом... У нее была довольно суровая юность, как я узнал... Отец рано овдовел, а был он человеком тяжелым, крайне сурового нрава...