Мейсенский узник

Поначалу он, видимо, работал сдельно — расписывал фарфор новыми эмалями, которые создавал Гунгер. Его произведения того периода не сохранились, и как он пришел к своей более поздней манере, неизвестно. Впрочем, нет сомнений, что юный художник с самого начала был исключительно даровит и что роспись фарфора в Вене развивалась стремительными темпами. Всего за год дю Пакье добился невозможного: не только овладел секретом фарфора, но и почти нагнал мейсенцев.

И как назло, когда все было готово к началу полномасштабного производства, фабрика вновь осталась без денег. Бекер, купец, финансировавший ее на начальных этапах, попал в стесненные обстоятельства и вынужден был отказать фабрике в поддержке. Дю Пакье, которому надо было платить работникам и закупать сырье, бросился искать новых партнеров. На его счастье, купец по фамилии Бальде согласился выкупить долю Бекера и стал, таким образом, главным совладельцем.

Тем временем Штёльцель устал и от вечного безденежья, и от лживых посулов дю Пакье. Чтобы вымолить себе возможность вернуться в Дрезден, мастер поклялся Анакеру, что не разгласил никаких секретов: он-де смешивает компоненты в строжайшей тайне. Таким образом, если его помилуют и пустят обратно в Саксонию, венская фабрика неизбежно остановится.

Эти сомнительные заверения побудили Анакера написать королю письмо с предложением взять беглого мастера обратно на завод. Август охотно обещал сохранить Штёльцелю жизнь, если тот вернется в Саксонию. Король не сказал, что мастер сможет и дальше работать в Мейсене; впрочем, не сказал он и обратного.

Весной 1720 года Штёльцель получил от Анакера пятьдесят талеров на дорожные расходы. Любовные неприятности, вынудившие его искать убежища в Австрии, видимо, тоже как-то уладились, и мастер предпринял очередной побег — на сей раз из Вены в Саксонию. Дабы подтвердить, что заботится он теперь исключительно о благе родной мануфактуры, Штёльцель решил прихватить с собой лучшего из венских работников. В Мейсене, как он знал, до сих пор недоставало искусных живописцев, поэтому его выбор пал на молодого перспективного художника Иоганна Грегора Херольда.

Даже заручившись таким спутником, мастер по-прежнему боялся за свою свободу. События последнего года подорвали его здоровье, и Штёльцель был тяжело болен. Вместо того чтобы ехать прямиком в Дрезден, он завернул во Фрайберг к давнему коллеге и другу Пабсту фон Охайну, где и остался: поправляться от болезни и ждать, что предпримет Август. Тем временем Херольд с рекомендательным письмом Штёльцеля прибыл в Мейсен и предложил свои услуги в качестве художника.

В ночь перед бегством из Вены Штёльцель совершил последний широкий жест с целью продемонстрировать Августу глубину своего раскаяния, поквитаться с дю Пакье за все обиды и навсегда лишить Вену возможности конкурировать с Мейсеном.

Под покровом мрака, когда на фабрике никого не было, Штёльцель проник в темное притихшее здание. Гончарный круг и стол модельера стояли пустые, готовые к завтрашней работе, сырая фарфоровая масса дожидалась в подвале. На полках по росту аккуратно выстроились формы, уже отлитые изделия сушились перед обжигом.

Штёльцель не пощадил ничего. Для начала он спустился в подвал и подсыпал в фарфоровую массу вещество, сделавшее ее полностью непригодной к использованию, затем поднялся наверх и одну за другой разбил об пол искусно сделанные формы, после чего принялся за печи для обжига. К тому времени, как оргия разрушений завершилась, от с трудом добытых материалов и оборудования венской фабрики остались лишь груда обломков и комки бесполезной глины, разбросанные по полу мастерской.

Прежде чем окончательно покинуть фабрику дю Пакье, Штёльцель прихватил с собой столько образцов венского фарфора, сколько смог унести, а также бесценные цветные эмали — изобретение Гунгера. В Мейсене по-прежнему бились над усовершенствованием муфельных эмалей, и мастер надеялся, что эта добыча даст ему еще один козырь.

Венская фабрика была практически уничтожена. Штёльцель словно вычеркнул из жизни весь прошлый год.

Трудно вообразить, что испытал на следующий день дю Пакье, оставшись без сырья, оборудования и двух главных работников. Разорение казалось неизбежным: ущерб оценили в пятнадцать тысяч талеров.

Как и рассчитывал Штёльцель, выпуск венского фарфора был полностью остановлен.

Глава 11 Фарфоровый дворец

Горшечник выше всех, ведь лепит он

Из глины, из которой сотворен.

Анонимный девиз гончаров.

XVIII в.

Озаривший ночное небо фейерверк известил дрезденцев, что бракосочетание наследника состоялось. Официальная церемония венчания Августа Фредерика и племянницы императора, Марии Жозефы, прошла 20 августа 1719 года в венском дворце «Фаворита». Затем молодая чета в сопровождении пышной свиты проследовала в Дрезден.