Мэйв Флай

Я задыхаюсь, тяжело дыша. Я поправляю уши. Лиз все еще борется, трясется, плачет и так далее. Но я снова спокойна. Спокойна в своей ярости. Спокойна в своей жажде крови. Волк, обезьяна и я. В ярости есть такая простота, такая прекрасная неподвижность.

Но Гидеон позвонил. Моя грудь. Это давление, когти, тянущие меня. Гидеон на другом конце телефона, в моем сознании, проникший в мой разум и мой мир. Гидеон...

Крик банши проносится по подвалу, отскакивая от стен и возвращаясь к нам, оглушительный и полный жестокости. Лиз закрывает глаза и хнычет еще громче. Но крик принадлежит не только ей. Я - банши. Это я выкрикиваю свою ярость в этом нечестивом звуке.

А потом...

Я закончила. Я закрываю рот.

Я вдыхаю воздух в комнате, прочищаю горло и поправляю платье.

Я поворачиваюсь к Лиз и медленно, целеустремленно иду к ней.

Я сажусь напротив нее, бутылку кладу между ног.

- Я открою тебе секрет, - говорю я. - Раз уж мы здесь вдвоем. У меня уже давно не было а с . в детстве у меня их было не так уж много, - мой голос немного охрип от звука, который я только что издала. Я прислонилась спиной к стене винных стеллажей напротив ее. - , у . Не пойми меня неправильно. У меня были друзья. Но... более ? не На самом , в и ради этого Иногда вопросом у когда ты , все чувствуешь себя , тебе не , у что что- есть у всего, что , все , по-.

Лиз хнычет, и я наклоняюсь вперед. Она вздрагивает в ответ.

- Хочешь еще? - говорю я, протягивая ей бутылку.

Она качает головой, отворачивается от меня в сторону винного стеллажа и закрывает глаза.

- Ты нашла настоящее счастье с Андрэ, не так ли? - говорю я.

Она снова поднимает глаза к моим ушам - ушам Андрэ - и всхлипывает.

- Вот в чем дело, Лиз, - говорю я, снова садясь напротив нее и делая глоток, вытирая рот тыльной стороной ладони. - Мы с Кейт все усложнили для тебя. Отчасти. Конечно, мы делали то, что не должны были делать за кулисами, но когда дело доходило до работы, мы появлялись на каждой смене - кроме одной, и я действительно могу объяснить, почему, - и мы делали хорошую работу. Мы приносили людям настоящую радость, и никогда не было ни одной жалобы от клиентов. Мы с Кейт выкладывались по полной и никогда не подводили. Мы все могли бы стать друзьями, ты и мы, если бы ты только вытащила голову из своей зажатой корпорацией задницы и увидела это, увидела, что мы действительно принцессы во всех отношениях, которые имеют значение. Конечно, Кейт иногда может быть немного не в духе, но это часть ее очарования.

Лиз все еще плачет, но уже беззвучно. Она держится очень спокойно, как иногда делаю я, предчувствуя, что сейчас произойдет что-то гораздо худшее. Молясь на бессознательном уровне, чтобы эта неподвижность избавила ее от этого. Но сознательно понимает, что это не так.

- Ты уволила нас с Кейт не потому, что считала, что так будет лучше для Компании. Мы были полезны для парка. Руководство считало так же, иначе не держало бы нас здесь. Ты убрала нас, потому что была несчастна, одинока, тебе не хватало той дружбы, которую мы с Кейт нашли друг в друге, и потому что ты больше не могла быть принцессой. Ты чувствовала, что не можешь участвовать в этом, и поэтому отправилась разрушать. Я все это поняла.

Я делаю еще один глоток и поправляю платье на ногах так, чтобы было видно больше крови. Так красивее.

- Но потом ты нашла Андрэ, - говорю я. - И то, что мне показалось в те несколько мгновений, когда я видела вас вместе, было настоящим и неподдельным счастьем. И все равно ты хотела отнять у нас. Даже когда у тебя было что-то свое. Мы могли бы быть друзьями, Лиз. Мы могли бы вместе творить волшебство.

Лиз смотрит на меня. Слезы все еще текут из ее глаз, но она слушает.

- Это всегда было твоей проблемой, Лиз. Ты просто такая гребаная жертва. Честно говоря, меня от этого тошнит. Мне хочется делать ужасные вещи, на самом деле. Мне хочется доказать, что ты права. Ну, что ж. Теперь мы ничего не можем изменить. Что ты мне сказала? Ты помнишь?

Лиз молчит, окаменев.

- Я тебе напомню. Ты сказала, что я сделала свой выбор. Ну, Лиз... - я беру гаечный ключ и держу его между двумя руками, взвешиваю, поворачиваю. - Что ты сделала, когда мое счастье было в твоих руках?

Она качает головой, слезы текут ручьем. Глаза умоляющие.

- Правильно, - говорю я, останавливая движение гаечного ключа. Держу его крепко в одной руке. - Ты его раздавила.

Я подползаю вперед и гаечным ключом по ее лицу. Ее голова ударяется о винный стеллаж.