Механический бог

– Так ясно здесь умеют говорить только два человека, – ответил наставник. – Остальные свой срам тщательно маскируют.

– Какое тщеславие, – монотонно произнесла Хлоя, не отрывая остекленевшего взгляда от личного терминала.

– Так это ж Вальтер про нас с тобой, – самодовольно обратился к ней Макс.

– Я, по-твоему, Дартаньян? – возмутилась она.

– А кто такой Дартаньян? – поинтересовался Ростсилав.

– Какой-то армянский авторитет, – ответил Макс. – Но это не важно. Главное, что мужик был крутой – совсем как я, – он расплылся в улыбке.

– Проекции – главный источник самообмана и всех человеческих заблуждений, – вставил Вальтер.

Сказав это, он поймал мой хмурый взгляд, чуть повел бровями, и, не отводя глаз, продолжил, обращаясь ко мне:

– Пойми, дружок, унижать тебя – мне неинтересно. Моя цель – доходчиво раскрыть тему. Такой мути здесь в каждом – избыток. А про мирян так я вообще молчу.

Я кивнул, хотя, чувствовал, что Вальтер перегнул палку. «Выходит – я тихо согласился только потому, что и вправду не хочу оказывать сопротивления, думал я. Значит, Вальтер был прав во всем». Я несколько минут рефлектировал. Мне вспомнились случаи, когда я таки давал достойный отпор другим людям. И я понял, что в каждом из этих случаев я за кого-то заступался. А вот защищать себя я не умел.

– Ваша мать, или ваш отец, жена, муж, или другой близкий человек – это уникальные оттенки переживаний, – говорил наставник. – Вы не спутаете близкого человека ни с кем другим. Вы отличаете одного человека от другого. Это – отдельные грани вашего бессознательного – пласты вашей пестрой кармы. Весь тот огромный мир, который вы ощущаете – отражение вашего ума.

– А это тоже проекция? – Анна громко постучала по столу.

– Вещи можно видеть и трогать, – ответил Вальтер. – Но без проекций ума, все это – необусловленный хаос.

– Значит, ум создает порядок при помощи проекций? – удивился Тим.

– В общем, да.

– А как это происходит?

Ответ, как мне казалось, лежал где-то на поверхности, но Вальтер, немного поразмыслив, предложил провести «небольшой эксперимент», и попросил Давида побыть в роли подопытного.

– А почему я? – робко поинтересовался он.

– Ты – единственный, кому я могу довериться в этом нелегком деле, – торжественно ответил Вальтер тоном боевого товарища.

Давид польстился, но как выяснилось уже после эксперимента, он на самом деле среди нас был единственным, кто поддавался гипнозу. Они с Вальтером уселись в центре комнаты друг напротив друга, наставник положил руки на пухлые плечи Давида, и, глядя ему в глаза, начал что-то нашептывать. Это была какая-то специализированная техника наставников пси-корпуса. Спустя минуту Вальтер поднялся, а Давид оставался на месте. Его взгляд зафиксировался в точке, словно он продолжал смотреть на видимый ему одному мираж Вальтера в кресле напротив.

– Когда я дам команду, ты очнешься, снимешь штаны и… – Вальтер чуть помедлил, – наденешь их себе на голову.

Мы с Максом переглянулись – на его лице была озорная улыбка. Тим, сохраняя серьезность, придвинулся к краю парты. Лицо Анны выражало смесь любопытства и осуждения. Даже Хлоя, казалось, наблюдала неравнодушно.

Вальтер дал команду, Давид очнулся, и как ни в чем не бывало начал стягивать с себя штаны.

– Ты что делаешь?! – возмутился Вальтер.

– Так надо! – непринужденно ответил Давид.

– Давидик, тебя загипнотизировали – не надо штаны снимать, – попросила Анна.

– Спокойно, – сказал он, – сейчас все объясню.

– Он объяснит, – успокоил нас Вальтер заговорщицким шепотом.

Давид надел штаны на голову, и глядя сквозь ширинку, заговорил:

– В общем, я тут кое-что понял…

– И что же?

– Вот как вы сами думаете, для чего вообще штаны нужны?

– Ну… – с недоумением потянул Вальтер, – без них как-то неприлично.

– Правильно! Штаны – это фиговый лист, который прикрывает срам. Но ведь это иллюзия! Вы сами говорили про хронический запор мозга. Срам – это же проекции в голове! Правильно?

– Правильно… – удивленно кивнул Вальтер.

– Поэтому и прикрывать нужно голову, – Давид поднял над головой штанины, словно заячьи уши.

– А трусы! Трусы зачем? – призывно заметил Макс.

– Свой срам я уже прикрыл, а трусами я прикрываю ваш срам, который вы проецируете на мои непорочные половые атрибуты.

– Это надо записать, – одобрительно сказал Макс.

– И в кодекс! – добавил я.

– На вашем месте я бы сначала прикрылся, – сказал нравоучительно Давид, – как это сделал я. Смотреть на вас стыдно…

– Серьезные аргументы, – согласился наставник.

– Жестоко, – оценила Анна.

– Кстати, сэмпай, вы вроде хотели эксперимент какой-то провести… Когда приступим? – спросил Давид.

– А эксперимент уже завершился… – ответил Вальтер с виноватой ухмылкой. – Тебе – плюсик в рекомендацию. Оденься, как было! – брезгливо прикрикнул наставник. – И пройди на свое место. Сейчас все поясню.

– А можно…

– Нельзя!

Пройдя на свое место, Давид стянул штаны с головы, и диковато озираясь, начал натягивать их на ноги.

– Без штанов все-таки холодно, – оправдался он.