Тесса присела на краешек кровати, осторожно погладила Джессамину по голове и сказала:
— Этого не случится. — Джессамина всхлипнула. Тесса беспомощно огляделась по сторонам, будто ища вдохновения в этих жалких стенах. — Я кое-что принесла тебе.
— От Ната? — Джессамина медленно подняла голову.
— Нет, просто одну твою вещь, — тихо ответила Тесса. Она сунула руку в карман, потом вынула и протянула девушке фарфоровую фигурку, которую взяла из колыбели в кукольном домике Джессамины. — Малютка Джесси!
Джессамина вскрикнула и выхватила у нее куколку, потом крепко прижала к груди. Из глаз хлынули слезы, прочерчивая по грязным щекам мокрые дорожки. «Жалкое зрелище, — подумала Тесса. — Вот только…»
— Джессамина, — позвала Тесса. Ей казалось, что девушка похожа на тоскующего в клетке зверька, и если ласково называть ее по имени, то будет проще договориться. — Нам нужна твоя помощь.
— Хочешь, чтобы я предала Ната, — ощерилась Джессамина. — Но я ничего не знаю! Я не знаю даже, за что меня упекли сюда!
— Еще как знаешь, — сказал Джем, входя в камеру. Он раскраснелся и запыхался, будто от быстрого бега. Заговорщицки посмотрев на Тессу, он прикрыл дверь. — Джесси, ты прекрасно знаешь, почему ты здесь.
— Потому, что я влюбилась! — крикнула Джессамина. — Должен понимать, каково мне теперь. Вижу я, как ты смотришь на Тессу. Так Нат хотя бы человек!
Тесса покраснела, а Джессамина злобно уставилась на нее. Джем тем временем спокойно продолжил:
— Я не предавал Институт ради Тессы. Я не лгал и не подвергал опасности жизни тех, кто заботился обо мне долгие годы после смерти моих родителей.
— Значит, ты не любишь ее по-настоящему. Иначе пошел бы на все ради нее!..
— Если бы она попросила меня об этом, я бы понял, что она
Джессамина задохнулась, потом всхлипнула и сжалась, будто он ударил ее.
— И ты туда же, — прошипела она. — Я всегда считала тебя самым лучшим из них. Но ты отвратителен, все вы отвратительны! Шарлотта
Джем закатил глаза. Отчаяние Джессамины выглядело чересчур театральным, как, впрочем, и все ее поступки, но теперь под маской страдалицы мелькнул сильный страх.
— Знаю, ты любишь моего брата и тебя не убедить, что он не питает к тебе взаимности.
— Ты просто ревнуешь!..
— Джессамина, Нат
— И вряд ли вы встретитесь снова, — добавил Джем. — Если не поможешь нам, Анклав никогда не выпустит тебя на свободу. Только ты и мертвые, если, конечно, тебя не проклянут.
— Нат сказал, что вы попытаетесь меня запугать, — прошептала Джессамина.
— А еще он сказал, что ни Анклав, ни Шарлотта ничего тебе не сделают, потому что не посмеют, — напомнила Тесса. — И солгал. Он говорил тебе то, что ты хотела услышать, лишь бы ты выполняла его приказы. Поверь, мой брат обманщик и лжец.
— Напиши ему письмо, — предложил Джем, — и назначь встречу сегодня вечером. Скажи, что узнала секретный план операции против Мортмэйна…
— Я не предам его! — помотала головой Джессамина, кутаясь в одеяло.
— Джесси, — ласково сказал Джем. Тесса понять не могла, как Джессамине до сих пор удается упорствовать. — Пожалуйста, помоги нам спасти тебя. Напиши записку и скажи, где вы обычно встречаетесь. О большем мы и не просим.
— Мортмэйн… Мортмэйн вас всех победит. Тогда Безмолвный город падет, и Нат заберет меня отсюда!
— Ну, ладно. Допустим, что так. Ты говоришь, Нат любит тебя. Тогда он простит тебе все что угодно, верно? Ведь если мужчина любит женщину, он знает: она слаба и не сможет выдержать пыток.
Джессамина застонала.
— Он понимает, что она хрупка и слаба, ее легко обвести вокруг пальца, — продолжала Тесса, ласково коснувшись ее руки. — Джесси, выбирай сама. Если ты не поможешь нам, Анклав не станет проявлять к тебе снисхождения. Если поможешь, Нат все поймет. Он любит тебя — значит, у него нет выбора. Ведь любовь — это прощение ошибок.
— Я… — Джессамина смотрела на них словно испуганный зверек. — А ты простил бы Тессу, будь она на моем месте?
— Я простил бы ей все что угодно, — серьезно ответил Джем.
Тесса не видела его лица, потому что смотрела на Джессамину, но сердце замерло у нее в груди. Она не решилась взглянуть на Джема, боясь выдать свои чувства.
— Джесси, пожалуйста, — только и смогла сказать она.
Джессамина долго молчала, потом проговорила натянутым словно струна голосом:
— Полагаю, ты встретишься с ним, притворившись мною. Что ж, тогда оденься в мужскую одежду. Когда я иду к нему ночью, я всегда одеваюсь как юноша: не так опасно ходить по темным улицам. Он знает об этом. — Джессамина подняла голову и убрала спутанные волосы с лица. — У вас есть перо и бумага? Я напишу записку…