Механическое пианино

Джон(вспыхивая от радости). Господи, а ведь раньше я никогда не смотрел на это с такой стороны, сэр. (Скромно усмехается.) Но я думаю, что это именно так, не правда ли? Ну, что вы скажете? Но…

Юный инженер. Но я получаю слишком много денег? Пятьдесят семь тысяч долларов? Это тебя волнует?

Джон. Да, сэр, это очень большие деньги.

Юный инженер. Джон, до того, как взошла эта звезда, за производство всего того, что я делаю для тебя, для моего хозяина, мистера Простака, платили больше пятидесяти семи тысяч в неделю. Не за год, понимаешь, а в неделю! И мне кажется, Джон, что именно ты, потребитель, выиграл на этом значительно больше, чем я.

Джон(тихонько присвистнув). А ведь это и в самом деле так!

Внезапно он указывает на радикала, который странно встревожен.

Но ведь он говорил…

Юный инженер. Мы с тобой нашли ответ на все его слова, Джон. И мне хотелось бы добавить еще одно маленькое соображение. Он хотел воспользоваться твоим добродушием. Ему хочется власти, и он ни о чем больше не заботится. Ему хотелось бы, чтобы ты проглотил его полуправду, Джон, и помог ему снять с неба эту звезду, а его привел бы к власти и заодно весь мир вторгнул бы обратно в мрак Средневековья!

Джон(зло). Этого ему хочется, да?

Радикал сначала выглядит обеспокоенным, потом испуганным и огорченным и наконец внезапно бросается к люку на сцене. Джон преследует его по пятам, и люк за ними захлопывается. Свет на сцене постепенно угасает, и загорается синий прожектор, который направлен на юного инженера. Юный инженер выходит и становится в центре сцены. Оркестр тихо, едва слышно начинает играть «Боевой гимн Республики».

Юный инженер(задумчиво, спокойно, как бы размышляя вслух). Да, находятся еще такие, что громко клевещут на нашу звезду, и кое-кто начинает подумывать, не потускнела ли она и в самом деле. И если звезде этой суждено будет закатиться, то в этом частично и наша вина. Да, наша! Каждую минуту мы должны демонстрировать, до чего она прекрасна и почему она прекрасна. Слишком уж мирно мы настроены.

Он указывает на звезду. Инфракрасные лучи попадают на нее, и она загорается чудесными красками.

Под этой звездой мы превзошли самые смелые мечтания прошлого! Цивилизация никогда раньше не достигала столь головокружительной высоты.

Музыка начинает играть громче.

У нас в тридцать один и семь десятых раза больше телевизоров, чем у всего остального населения земного шара, вместе взятого!

Музыка играет еще громче.

Девяносто три процента мирового потребления электростатических пылеулавливателей! Семьдесят семь процентов мирового автомобильного парка! Девяносто восемь процентов мирового количества вертолетов! Восемьдесят один и девять десятых процента холодильников!

Музыка усиливается, нарастает.

Семьдесят один и три десятых процента производства электроэнергии! Восемьдесят пять процентов производства электронных ламп! Шестьдесят девять процентов производственных мощностей в лошадиных силах! Девяносто восемь и три десятых процента…

Слова его заглушаются мощным потоком музыки. Прожектор гаснет. Ракета взмывает над берегом. Створки стального полушария закрываются, створки стального полушария открываются. Юного инженера больше нет на сцене, нет там также и всех судейских аксессуаров. Старик стоит на стремянке, наедине со своими звездами, как это было вначале. В вытянутой руке он держит звезду с изображением Дуба, улыбается, вешает ее на проволоку, подтягивает ее вверх, и она начинает сиять в инфракрасных лучах.

Старик. И вот опять ты засияла ярче всех остальных.

Сунув руку под тогу, он достает оттуда мощный электрический фонарик, луч которого он направляет прямо вверх.