Механика хаоса

Мы с Рим сидели на скамье в салоне, тесно прижавшись друг к другу. Хасан устроился на носу и смотрел на ноутбуке какой-то турецкий фильм. Управлял яхтой матрос. Я знал, что Рим думает то же, что и я. Сегодня утром, проснувшись, я варил себе кофе и верил, что я – властелин мира, а вечером мы уже бежали из дома, прихватив с собой только небольшую сумку и умирая от страха. За несколько мгновений мы сравнялись с теми несчастными, что пытались ради спасения жизни переправиться через море. Через два часа плавания Рим почувствовала себя плохо. Мы перебрались на корму, где не так дуло, и завернулись в одеяла. Там было не так холодно, как в каюте, где Хасан включил кондиционер на самую низкую температуру, но очень сыро. Мы плыли сквозь ночь; мириады звезд, усыпавшие небо, придавали ему неисчерпаемую глубину, а мы были совсем одни. Мне показалось, что я несколько раз заметил суденышки, перевозившие мигрантов, но не исключаю, они мне только привиделись; во всяком случае, наш курс не пересекался с тем, что, возможно, было лишь миражом. Говорить мне не хотелось, и я молчал. Рим сидела с закрытыми глазами.

Рассвет едва забрезжил, когда Хасан высадил нас на мальтийском берегу, в Слиме, в курортной зоне, возле отеля «Палм Рок». Я вручил ему оставшуюся сумму, и он тут же отчалил, даже не попрощавшись с «барышней». Ночной портье за стойкой регистрации не задал мне ни одного вопроса. Я снял два смежных номера, объяснив ему, что мы приплыли на яхте и что наши матросы отправились в Валлетту устранить кое-какие технические неполадки. Я заплатил за трое суток вперед, не забыв солидные чаевые. Рим сразу легла спать, даже не раздевшись и не проронив ни слова. Пока она не заснула, я все же сказал ей:

– Мы здесь только благодаря тебе. Если бы ты не заговорила про Мусу, я ни за что не вспомнил бы про этого рыбака.

Она слабо улыбнулась мне в ответ:

– Спокойной ночи.

Мне вполне хватило этой полуулыбки и этих двух слов. Наступал день, мой пенис был при мне, я позвонил в обслуживание номеров и заказал себе кофе.

9

Башня Cimenlta, Дефанс, департамент Верхняя Сена, Франция

Сами Бухадиба сидел у себя в рабочем кабинете, пил эспрессо и читал «Файнэншл таймс». Он только что поговорил по телефону со своим отцом. Газету он читал внимательно, страницу за страницей, не ограничиваясь финансовой рубрикой. Проделывать это ежеутреннее упражнение ему рекомендовал при финальном собеседовании президент компании, Монмуссо: «В машине, по пути на работу, я отвечаю на почту, но еще дома, в семь пятнадцать утра, сажусь читать «ФТ» и читаю ее от корки до корки. Это не только лучшая из всех газет, наиболее полно отражающая состояние реального мира, которое нас и интересует. Она к тому же позволяет вам усовершенствовать английский особого рода – чрезвычайно точный, а это абсолютно необходимо для успешного общения с нашими лондонскими друзьями. Это язык их компетенций. Не забывайте также читать субботнее приложение, которое научит вас искусству жить. Добро пожаловать в наш клуб!» Покончив с «ФТ», Сами просмотрел на компьютере финансовую прессу стран Залива и пробежался по сообщениям иранского агентства Мекр Ньюс Эйдженси.

Монмуссо заперся у себя в кабинете. В этот час он обычно звонил в Китай, на котором в последнее время помешался – до того, что вложил личные средства в шанхайскую фирму Art and Wine company. Все руководители отделов перед утренним совещанием обзванивали партнеров. Сами поддерживал с коллегами вежливые отношения. Это были представители истеблишмента, одетые в идеально скроенные костюмы (дважды в год к ним специально для примерки приезжал из Лондона портной), которые вели себя с Сами вполне корректно, стараясь маскировать свое высокомерие. «Добро пожаловать в наш клуб!» – когда-то сказал ему Монмуссо, не спросив, желает ли Сами в него вступить. Они выдали ему клубную карту – ну что ж, тем хуже для них. Сами того не подозревая, они помогли ему стать тем, кем он стал.

Разделенный перегородками общий зал еще пустовал. Бригада уборщиков уже ушла, секретари и ассистенты еще не пришли. Вокруг башен Дефанса слегка колебался знойный воздух. Сами смотрел на расстилавший внизу городской пейзаж, на потоки автомобилей, букашками ползущие по лентам шоссе. «Какое множество убогих жизней… Они сами это признают: машина-метро-работа-сон…» Его переполняло ощущение собственного превосходства, усиленное одиночеством и защищенное знанием тайн, позволяющим видеть дальше, чем любой профи, занятый менеджментом или бизнесом. Он поставил перед собой самые высокие требования и самую амбициозную цель – участвовать в построении нового мира. «Я – резидент, внедренный во вражеский стан». Сами наслаждался этим состоянием. Ему не терпелось поскорее перейти к следующему этапу.