Мекленбургская принцесса (СИ)

- Видишь ли, девочка моя, император Матвей уже стар, но он всю жизнь заготовлял дрова для большого костра, который вспыхнет вскоре после его смерти, и опалит своим дыханием всё вокруг. Его преемник Фердинанд не имеет и сотой доли талантов своего кузена, но у него в избытке решимости, которой у того не водилось. И уж будьте уверены, он, не моргнув глазом, развяжет бойню и зальет эту многострадальную землю кровью несчастных.

- Но Евангелическая лига не позволит ему, - с тревогой воскликнула Марта, но герцогиня тут же прервала свою камеристку.

- Не говори глупостей, дитя мое, по крайней мере, при мне. У лидеров Лиги нет, и никогда не будет вождя, да они и не хотят его. Каждый из них больше всего боится, что в случае победы усилится его сосед, а потому они никогда не смогут договориться.

- А Фридрих Пфальцский?

- Говорят, чехи хотят выбрать его королем, но это будет началом конца. Император, кто бы им ни стал, не потерпит подобного и уж тем более Фердинанд Габсбург. Виттельсбах[2] сначала потеряет Чехию, а затем и Пфальц и, помяни мое слово, никто из Евангелической лиги палец о палец не ударит, чтобы ему помочь.

- Но что же делать?

- Ничего. Если бы мой сын правил в Мекленбурге, то, возможно, ему бы удалось создать армию и стать на пути войск императора. Но он в России и ему хватает своих дел.

- А если полякам все-таки удастся выгнать его из Москвы?

- Это вряд ли. Видишь ли, пока что Речь Посполитая гораздо сильнее и многолюднее, чем его царство, но ее государственное устройство ни за что не позволит королю сосредоточить всю свою мощь в одном месте. Сигизмунд Ваза - всего лишь марионетка в руках польской аристократии и они никогда не дадут ему усилиться.

- Значит, нам нужно в Россию?

- Сначала доберитесь до Мекленбурга, туда этот пожар не скоро перекинется.

- Но Катарина Шведская нам точно не обрадуется.

- В таком случае, отправляйтесь в Померанию. Я говорила с моими братьями, они обещали принять вас.

4

Пока герцогиня наставляла Марту, Шурка внимательно прислушивалась к ее словам, жадно впитывая информацию. Многое было непонятно, но она надеялась во всем разобраться позднее. Её серьезность не осталась незамеченной и бабушка ещё раз ласково улыбнувшись, спросила:

- Ты все поняла, малышка?

- Да.

- И что же?

- Если вашего высочества не станет, нам с матушкой туго придется.

На лицо Клары Марии набежала тень, но она справилась с волнением и показала девочке небольшой ларец, стоявший на ее столе.

- Подай мне его, дитя мое.

Получив требуемое, она откинула крышку и показала Марте с дочкой его содержимое.

- Когда ты родилась, я распорядилась купить небольшой домик в Ростоке. Вот купчая и дарственная на него. Даже если с твоим титулом ничего не выйдет, вы сможете жить в нем, и никто не посмеет его отобрать у вас с матерью. Но, надеюсь, до этого не дойдет.

- Вы так добры, ваше высочество, - начала благодарить её камеристка, но герцогиня остановила ее жестом.

- Я немного устала, - слабым голосом сказала она. - Ступайте пока, а мне надо отдохнуть. И не забудьте взять документы.

- Как прикажете, - присела в книксене Марта и выразительно посмотрела на дочь.

Шурка, спохватившись, тоже попыталась изобразить нечто подобное, но у нее, в отличие от матери, получилось куда менее изящно. Затем они вышли из покоев герцогини и отправились к себе. Их комната находилась не слишком далеко, и они скоро добрались

- Бабушка и вправду так плоха? - осторожно спросила девочка.

- Не знаю, но нам нужно быть готовыми ко всему.

- Ты поэтому учишься фехтованию?

- Верно.

- А когда научишь меня?

- Тебе нужно еще немножко подрасти и окрепнуть. Для того, чтобы работать шпагой нужны силы.

- Я сильная!

- Судя по тому, как от тебя улепетывали мальчишки, это действительно так. Кстати, а чем вызвана подобная к ним немилость?

- Гюнтер - свинья! - поморщилась Шурка и непроизвольно вытерла губы ладонью.

- Что случилось?

- Мы играли в жмурки, и мне досталось водить. А когда я поймала его, он вдруг взял, да и обслюнявил меня.

- Что?!

- Ну, говорю же, что этот недоумок полез ко мне целоваться. Ей богу, я бы прибила его, но он слишком быстро бегает! И нет в этом ничего смешного...

- Не сердись, - воскликнула Марта, продолжая смеяться, и обняла Шурку. - Давай-ка лучше причешем тебя, а то в следующий раз никто не захочет целоваться с такой растрепанной девочкой. А еще тебе надо умыться!

- Больно надо мне целоваться с кем попало, - пробурчала дочь, но не стала перечить и принялась приводить себя в порядок.

Ей очень нравилось, когда мать расчесывала и заплетала её длинные волосы. Это было так странно и необычно, ведь в своем времени она носила мальчишескую прическу, но всякий раз, когда Марта бралась за гребешок, девочка млела от восторга.

- Ну вот, теперь ты и впрямь похожа на маленькую принцессу, а не на атамана разбойников, - заявила женщина, закончив работу.

- Ты и впрямь думаешь, что отец признает меня?

- А почему нет?

- Ну, не знаю, все эти годы он прекрасно обходился без нас, наверняка сможет делать это и дальше.

- Не говори так!

- А разве это не правда?

- Нет! Просто он очень далеко.

- В Москве?