Мекленбургская принцесса (СИ)

Против ожидания, маленькая принцесса в этот момент и не помышляла ни о каких шалостях, а, совсем напротив, смирно сидела на скамье перед матерью, которая расчесывала ей волосы. В дороге следить за прической было не слишком удобно, но на постоялом дворе Марта смогла, наконец, привести дочь в относительный порядок. То есть девочку выкупали и вымыли ей волосы, хотя для этого пришлось тащить лохань с горячей водой к ним в каморку. И теперь она сидела перед матерью, завернутая в чистую рубашку Болеслава, млея от ласковых прикосновений материнских рук.

- Жаль, что тебя опять придется одевать как мальчика, - вздохнула Марта.

- Вот ещё, - промурлыкала Шурка. - Штаны и курточка гораздо удобнее.

- В дороге, возможно, но мы не всегда будем скрываться.

- Вот когда перестанем, тогда и вырядишь меня в кружева и ленты, а - пока мне и так неплохо!

- Надеюсь, это скоро закончится, и я именно так и сделаю, - усмехнулась мать и принялась заплетать ей косички.

Тут их беседу прервал осторожный стук в дверь и, всед за тем, конфузливый голос Иржика сообщил, что господин барон спрашивает, не примут ли его?

- Скажи, что мы скоро будем готовы, - отозвалась бывшая камеристка и принялась одевать дочку.

Через несколько минут, принцесса была переодета - прическа скрыта под шапкой - и её снова стало трудно отличить от мальчика. Марта тоже привела себя в порядок, после чего они разрешили братьям войти.

- Рад видеть Вас в добром здравии, Ваша Светлость - учтиво поклонился старший фон Гершов. - Я барон фон Гершов, приближенный вашего царственного отца, и обер-камергер герцогини Мекленбургской, а также воспитатель вашего брата, принца Карла Густава.

- Я тоже рад, что не болею, - улыбнулась Шурка. - Меня зовут Александр, а вы, значит, Лёлик?

- Извини, - шепнул на ухо зависшему барону брат. - Я имел глупость рассказать, как нас звал её отец!

- А почему - Александр? - изумленно спросил померанец, когда к нему вернулся дар речи.

- Не прикажете же звать меня Кларой Марией в подобном наряде?

- Да, действительно...

- Когда мы поедем во дворец? - продолжила девочка.

- Во дворец? - удивился фон Гершов-старший, ещё непривыкший к её непосредственности.

- Ну, должны же вы представить меня семье моего отца в новом статусе, раз уж мы здесь оказались?

- Говоря по правде, прин... Александр, мы хотели сохранить ваше инкогнито.

- Герцогиня и так меня не жалует, а если узнает, что мы её проигнорировали, то может и обидеться!

- Но откуда она узнает?

- Тоже мне загадка, - фыркнула Шурка и снисходительно посмотрела на братьев. - Посудите сами, Старый Клаус наверняка уже добрался до Вольфенбюттеля и поднял там всех на уши. И теперь бабушка шлет во все стороны гонцов, чтобы узнать, куда я запропастилась. Через пару дней, самое большее, неделю, в Берлине тоже узнают об этом. И что сделает Её Королевское Высочество? Да вас же на поиски и пошлет, господин барон. И вы ей сами все и расскажете!

- Вот чёрт! - выругался Болек. - А ведь верно.

- И что делать? - встревожено спросила Марта. - Вдруг...

- Вдруг - мачеха приказала меня похитить? - уточнила девочка. - Это вряд ли!

- Почему вы так думаете? - все более изумляясь происходящему, поинтересовался Кароль.

- Ну, причин любить меня у неё - нет. Однако и похищать - тоже. Моя преждевременная кончина, наверняка, не опечалила бы её или герцогиню Софию, но не более того. В качестве пленницы - я им совсем не нужна.

- Пожалуй, - согласился барон. - Но отчего вы упомянули тетку вашего отца?

- А разве мой "царственный отец", - не без сарказма в голосе поинтересовалась Шурка, - не отправил на тот свет её сыновей?

Услышав, что говорит её дочь, Марта побледнела и судорожно стиснула ладошку дочери, которую продолжала сжимать в руке. Лицо старшего фон Гершова и вовсе стало каменным

- Не знаю, кто вам всё это рассказал, но всё было совсем не так. Мы с братом были тому свидетелями!

- А ведь у герцогини Софии вполне могло сложиться такое мнение, - неожиданно заметил Болеслав. - Уж больно ловко тогда все вышло. Заговорщик убил герцога Адольфа Фридриха и погиб сам. У герцогини Маргариты Елизаветы случились преждевременные роды, которые она не пережила, а скоро за ней последовал и её супруг. И хоть она и не ладила со своими детьми, но неужто осталась совсем равнодушна к их смерти?

- Пожалуй, все эти обстоятельства и впрямь могли вызвать подозрения! И что мы предпримем?

- Вы же обер-камергер, значит, имеете доступ, - пожала плечами принцесса. - Доложите герцогине Катарине потихоньку - так, мол, и так, случилась трагедия! Захочет она меня увидеть - покажете. Не захочет, и не надо! А я в сторонке постою, на меня в этом наряде никто и внимания не обратит.

- Это звучит разумно, но боюсь, что вам все-таки не следует встречаться с её высочеством.

- Но почему?!

- Всё дело в том, Ваша Светлость, что к величайшему моему сожалению, ни ваша матушка, ни Её Высочество герцогиня Браунгшвейг-Вольфенбюттельская так и не научили вас одной важной вещи.

- Держать язык за зубами? - сообразила Шурка и обреченно вздохнула.