Мелкие неприятности супружеской жизни

– Итак, Каролина, решено: мы отправляем Шарля в пансион.

– Мы не можем отправить Шарля в пансион, – отвечает она тихо и кротко.

– Шарлю шесть лет, в шесть лет мужчине пора получать образование.

– Во-первых, не в шесть, а в семь, – возражает она. – Принцам меняют воспитательницу на воспитателя только в семь лет; отчего же обычным детям не следовать тем законам, каким подчиняются дети принцев? Ты полагаешь, что твой сын более развит, чем королевские дети? Римский король…

– Римский король нам не указ.

– Разве Римский король не сын императора?.. (Она уводит разговор в сторону.) Хорошенькое дело! Ты что же, собираешься обвинять императрицу? Роды принимал доктор Дюбуа[571] в присутствии…

– Я совсем не хотел сказать…

– Ты всегда меня перебиваешь, Адольф.

– Я хотел сказать (тут вы начинаете повышать голос), что Римский король, который покинул Францию в четыре года, нам не указ.

– И тем не менее к герцогу Бордоскому приставили воспитателя, господина герцога де Ривьера, только когда ему исполнилось семь[572]. (Образец женской логики.)

– Герцог Бордоский – другое дело…

– Значит, ты согласен, что ребенка нельзя отправить в коллеж, если ему еще нет семи? – торжествующе восклицает она. (Еще один образец женской логики.)

– Я этого вовсе не говорил, милая. Между публичным и домашним воспитанием – огромная разница.

– Именно поэтому я пока и не хочу отправлять Шарля в коллеж, ему нужно окрепнуть, набраться сил.

– Для своего возраста Шарль достаточно силен.

– Шарль?.. Вот что такое мужчины! Шарль совсем слабенький, весь в вас. (В ход пускается вы.) Если вы хотите избавиться от сына, то, конечно, лучший способ – отправить его в коллеж… Впрочем, я уже давно замечаю, что этот ребенок вам в тягость.

– Вот новость! Теперь выясняется, что мой сын мне в тягость; как ты можешь такое говорить! Мы ответственны за наших детей перед ними самими! Шарлю пора начать учиться; дома он приобретает самые скверные привычки; никого не слушается, считает себя хозяином, ни в чем не знает удержу. Ему нужно иметь дело с равными, иначе характер у него окончательно испортится.

– Спасибо; выходит, я плохо воспитываю своего сына?

– Я этого не говорил; впрочем, вы всегда найдете тысячу причин, чтобы оставить его при себе.

Тут вы начинает звучать с обеих сторон, и спор продолжается на повышенных тонах.

Ваша жена рада уязвить вас, обращаясь к вам на «вы», но оскорбляется, если вы поступаете так же.

– Наконец-то вы сказали правду! Вы хотите разлучить меня с сыном, вам кажется, что он стоит между нами, вы ревнуете меня к собственному сыну, вы хотите без помех измываться надо мной, а сын вам мешает, и вы приносите его в жертву! Но я не так глупа, чтобы этого не понять.

– Вы делаете из меня Авраама с ножом в руке! Можно подумать, что коллежей на свете вообще не существует. Или что все они стоят пустые, никто не отправляет туда сыновей.

– Вдобавок вы желаете выставить меня на посмешище, – возражает она. – Я прекрасно знаю, что такое коллежи, но в шесть лет детей туда не отправляют, и Шарлю там делать нечего.

– Милая моя, не надо так горячиться.

– Как будто я когда-нибудь горячусь! Я женщина, я умею страдать.

– Давай поговорим серьезно.

– Да, довольно уже говорить вздор.

– Шарлю давно пора начать учиться читать и писать; позже ему будет труднее это сделать, и это его отвратит от учебы.

Вы продолжаете говорить десять минут без помех и под конец произносите: «Итак?», мысленно ставя на конце как можно более изогнутый вопросительный знак.

– Итак, – отвечает она, – Шарля еще рано отправлять в коллеж.

Откуда ушли, туда и пришли.

– Но, дорогая моя, ведь господин Дешар отправил своего Жюля в коллеж, когда тому исполнилось шесть. Зайди в любой коллеж, и увидишь там множество шестилетних детей.

Вы говорите еще десять минут без всяких помех и наконец пускаете в ход очередное: «Итак?»

– Маленький Дешар вернулся оттуда с цыпками на руках.

– А Шарль и дома ходит с цыпками.

– Никогда в жизни, – отвечает она с гордым видом.

На четверть часа обсуждение главного вопроса прерывается обсуждением второстепенного: «Были у Шарля цыпки или нет?»

Вы ни в чем не можете прийти к согласию, вы больше не верите друг другу, вам приходится призывать на помощь третьих лиц.

Аксиома

У всякой супружеской четы имеется свой собственный кассационный суд, который никогда не вникает в содержание и выносит решения, исходя исключительно из формы.

Призывают няньку, она является и берет сторону вашей жены.

Финальный вердикт гласит, что цыпок у Шарля не было.

Каролина смотрит на вас с торжествующим видом и произносит следующие изумительные слова: «Ты сам видишь, что Шарля невозможно отправить в коллеж».

Вы выходите из комнаты, задыхаясь от злости. Вы не видите никакой возможности доказать этой женщине, что нет ни малейшей связи между предложением отправить ребенка в коллеж и наличием или отсутствием у него цыпок на руках.