Мелким не место в жизни баскетбола (СИ)

— Я подумал над твоими словами. Ты была права. Я действительно вел себя как эгоист. Я не должен был ставить условий. Да и в принципе, я не имею никакого морального права заставлять ее делить с кем-то попечительство над Темой, хоть я и уверен, что мой отец сделает для него все. Просто в какой-то момент что-то щелкнуло в голове. Я до такой степени на нее разозлился, что хотел, что бы она прочувствовала всю мою боль, когда оставила меня. Когда я думал, что моя мать мертва. Когда всех детей забирали из школы родители, а меня — водитель отца. Когда на утренники к моим одноклассникам приходили толпами родственники, а ко мне изредка теперь уже покойная бабушка. Когда дни рождения все проводили в семейном кругу и с друзьями, а я видел банковский счет, на который капают деньги, с возможностью снять любую сумму на подарок. Отец никогда не уделял мне должного внимания. Он считал, что материального обеспечения достаточно, а, когда спохватился и понял, что свое чадо нужно любить, было уже поздно. У меня появилась команда — моя новая семья, которая поглотила меня целиком. Я все свое время проводил с друзьями по спорту: что на учебе, что на тех же самых тренировках, что на тусовках. Они были со мной всегда, а я стал для них лидером, потому что не разменивался на чувства. Мне было абсолютно плевать, у кого какие проблемы, спорт — это все. И я быстро смог организовать свой строй в команде, который и вывел нас на нынешний уровень. А потом в мою жизнь ворвалась ты. Я пытался запретить себе думать о тебе, желать тебя, но мой самоконтроль полетел к чертям после первого же поцелуя. С тобой я перестал чувствовать себя одиноким. Друзья — это, однозначно, классно, но истинными чувствами ты можешь делиться только с тем человеком, которого любишь. А я безгранично люблю тебя.

Я, неосознанно хмурясь, смотрела на Максима. Он так редко открывался мне, но когда он это делал, то всплеск эмоций был колоссальным. Я даже не знала, что ответить на его откровение. Когда я не была с ним знакома, а наблюдала со стороны, он всегда казался мне, по большей части, счастливым. Всегда с приподнятым настроением, часто с самодовольной улыбкой на лице, уверенный и собранный, нередко вспыльчивый. Таким представал Морозов перед всеми, кто его окружает, я же увидела его совершенно с другой стороны: таким, какой он есть на самом деле. Его доверие стало для меня ценностью, которую я безумно боялась потерять.

— Я не совсем уверена в том, что ты хочешь от меня услышать, но еще не поздно все исправить. Я знаю, что ты не любишь отступать, но попробуй по-человечески поговорить со своей мамой. Объясни ей свои чувства и скажи, что она не обязана возвращаться к твоему отцу, что она никому ничего не обязана. Ведь она живой человек, и ее жизнь принадлежит ей, не стоит об этом забывать.

Максим откинул голову на подушку и устремил свой взгляд в потолок, он молчал несколько томительных секунд, после чего, не меняя своего положения, произнес:

— Я попробую поговорить с ней, если она захочет меня видеть после всех моих слов. Но как же Тема? Получается, он остается без отца, снова неполноценная семья…

— Главное в семье — взаимопонимание, стабильность, любовь, а в той, в которую ты хочешь увлечь Тему, этого нет, не было и не будет. Ты же сам это понимаешь.

Максим протяжно выдохнул, перевернулся, опираясь на свои руки и навис надо мной.

— Ладно, так и быть, заберем его в нашу семью. У нас этой любви — хоть отбавляй, стабильность вроде тоже не шалит, а вот с взаимопониманием есть маленькие недочеты, но мы быстро это исправим, — произнес парень, чмокнув меня в носик.

Ну, что за человек? Только-только говорили на столь щепетильную тему, и бац, снова он перевел всю серьезность на «нет».

— Очень смешно, Морозов, ты как всегда, — пробурчала я, складывая руки под грудью.

— Не занудствуй, мелкая, а то женюсь, — прищурившись, произнес Максим.

— Ты мне угрожаешь? — вздернув вопросительно правую бровь, вымолвила я, улыбаясь.

— Да-да, штампом в паспорте. И не отвертишься, будешь моей законной женушкой. Как тебе перспектива?

— Нет-нет-нет! — запротестовала я, отрицательно покрутив головой.

— Что значит «нет»?! — без тени юмора в голосе спросил Морозов.

Я замялась, всматриваясь в его насыщенно-зеленые глаза, отражающие непоколебимую серьезность, непонятно откуда взявшуюся и заменившую чертиков в его глазах. Что-то мне подсказывало, что он совершенно не шутит, и это пугало меня.

— Максим, притормози. Ты же шутил, мы вместе шутили, — приподнявшись на руках и присев на кровати, заправив волосы за уши, сбивчиво произнесла я.

Парень, так же как и я, сел напротив, испытующе смотря на меня.

— То есть ты бы не вышла за меня, если бы я сделал тебе предложение?

— А-а… тебе не кажется, что это рано… рано это обсуждать, — опустив взгляд на свои пальцы, ответила я, не в силах выдержать тяжести его взгляда.

— Мне так не кажется, — взяв мое лицо за подбородок и заставив смотреть в свои глаза, уверенно произнес Морозов.