Мелким не место в жизни баскетбола (СИ)

Максим встал с кровати, жестикулируя руками. Его лицо исказилось в гримасе гнева, по скулам бегали желваки, а глаза пылали. В последнее время он часто молниеносно заводился, раздражаясь по любому поводу, и даже я не могла унять его пыл. Я, так же как и он, встала с кровати, но не решалась подойти к нему вплотную и держалась на расстоянии. Изучая его взглядом своих карих, фактически черных глаз, которые ему так нравились. Я не хотела ссориться, совершенно не хотела ощущать глухую боль в районе сердца и изводить себя, но слова вырвались из моих уст непроизвольно, повергнув в шок не только Максима, но и меня саму:

— Ты погряз в ненависти и злобе! Строишь из себя обиженного мальчика, обделенного любовью. А ты подумал о том, как жила твоя мать последние двадцать лет своей жизни? Что ей приходилось терпеть под гнетом твоего отца? Что она чувствовала, когда потеряла ребенка? Твоего, между прочим, родного брата! Да окажись на ее месте любая другая девушка с меньшей силой духа, она бы давно уже покончила с собой. Но твоя мать нашла в себе силы бороться, жить дальше. Она, возможно, только сейчас и почувствовала вкус этой жизни, а ты хочешь лишить ее этого? И ради чего? Ради Артема? Не думаю. Мне кажется, что ты просто хочешь осуществить свои сомнительные мечты по поводу полноценной семьи. Однако, так как нормального способа на воссоединение и излечение таких глубоких душевных ран не существует, ты хочешь сделать это силой, как в свое время сделал твой отец, только его пыл был направлен на удовлетворение своей похоти и желаний, прикрытых любовью! Ты чертов эгоист, Морозов, под стать своему отцу!

— Лучше замолчи, — рыкнул Максим, с силой ударив об стенку так, что с потолка посыпалась штукатурка, а в панели осталась ощутимая вмятина.

Я отшатнулась, делая несколько шагов назад, в то время как парень медленно и размеренно приближался ко мне. Его пальцы были крепко сжаты в кулаки так, что костяшки побелели, губы сложились в одну сплошную линию, его ноздри раздувались по мере того, как он жадно вдыхал воздух, он был на взводе. Не дойдя до меня всего полшага, он остановился, нависая надо мной, давая прочувствовать, насколько я миниатюрная по сравнению с его дышащим силой телом. Он резко развернулся и спешно направился к шкафу, извлекая из него джинсы и свитер. Он оделся за считанные секунды, а я не смогла вымолвить ни звука, пока он не вышел из номера, захватив с тумбочки ключи от машины.

Меня трясло, я обхватила себя руками за плечи, по стенке спускаясь вниз, чувствуя, как по моим щекам стекают безмолвные слезы. И почему так больно? Почему так зверски больно всякий раз, когда мы ссоримся? Почему я так паршиво себя чувствую? Отверженной и покинутой… Истерика поглощает меня целиком, и я реву, не в силах успокоиться.

Я снова терзаю себя, в сотый раз набирая его номер, но он продолжает упорно игнорировать меня. Я нервно выхаживаю по номеру, то и дело посматривая на часы. Уже третий час ночи, а он так и не вернулся. Еще голова раскалывается, такое впечатление, что вот-вот лопнет. Я волнуюсь, я безумно волнуюсь за него, прекрасно осознавая, какой он вспыльчивый, а если взять в расчет то состояние, в каком он от меня ушел, то он мог вытворить все, что угодно.

Я не могла найти себе места и закуталась в одеяло, сидя посреди кровати, и лишь тогда я смогла более-менее успокоиться, не выпуская телефон из рук. Ближе к пяти я уснула, так и не дождавшись его…

***

POV Максим

Скорость и вторая полупустая бутылка виски в руке, а мои мысли все еще полны рациональности. Я делаю очередной глоток и немного морщусь, кажется, меня стошнит, если я еще раз отхлебну этой огненной жидкости. Я закрываю бутылку и забрасываю ее на заднее сидение, извлекаю последнюю сигарету из пачки и подкуриваю ее. Горьковатый дым пропускаю через ноздри, выжимая педаль газа и наслаждаясь рассеивающейся ночью, оповещающей, что скоро рассвет.

Я был не прав, чертовски не прав, но я никогда не признаю своей дурости. Ведь я упертый мудак, желающий следовать лишь своим предпочтениям. Заставил свою мать разделить опекунство над Артемом с моим отцом лишь из-за обиды на то, что она меня бросила. Да, во время нашей первой встречи я оправдывал ее поступок со всех сторон, но позже, когда созвонился с отцом, я понял, что меня лишь в очередной раз предали. Она могла вернуться за мной, могла забрать меня несколько раз, в то время как отец был в командировках, а меня отправлял на попечительство к моей бабушке, пока она не умерла. К бабушке по маминой линии. Позднее у нее был такой шанс, когда он отправлял меня в лагерь, ведь по всем документам она все еще оставалась женой моего отца. Но она этого не сделала, просто не захотела, забоялась реакции отца, струсила и бросила меня.