— Батюшка, благослови меня на подвиг юродства.
А батюшка, который ее довольно хорошо знал, говорит ей с предельной откровенностью:
— А зачем тебе подвиг юродства? Ты и так дура.
Женщина обиделась и нашла себе другого духовника.
В книге, которую я уже цитировал, “Семьдесят семь православных коанов”, есть несколько эпизодов, вполне пригодных для этой главы. Например, такие монологи и диалоги:Прихожанка рассказывает:
— Я уже давно заметила: как пойду на всенощную в день Преподобного Серафима Саровского, так меня Бог всегда наказывает...
Две бабушки разговаривают в храме:
— Порасселись тут, узлов понаставили...
— Спаси ж тебя Господи!— Нет, это тебя спаси Господи!..
— Хотели мы съездить одну болящую помыть, да вовремя вспомнили, что в тот день Казанской иконы праздник — грех большой работать, ну и не поехали...
— Вначале ее в церковь затащили, и ей там жутко понравилось. А потом она меня туда затащила, и мне там тоже жутко понравилось...
Женщина средних лет с клироса:
— А вчера на меня такая тоска напала — замуж хочу!
Матушка-алтарница:
— Терпи, Господь за нас как терпел! Какие Ему гвозди вбивали в руки!..
Диалог двух женщин в притворе семинарского храма:
— Ты куда идешь? Там людей нет — одни семинаристы.
— Я причаститься.
— Да у них и причастие учебное...
Когда я служил на сельских приходах в Ярославской епархии, мне довелось познакомиться с одной замечательной в своем роде песней. Надо сказать, ее помнили наизусть практически все мои немолодые прихожанки. Я не поленился и записал слова этого своеобразного “шлягера”, он представляется мне любопытным свидетельством о вкусах и нравах отдаленной эпохи.
Вот этот текст.