Мелодия дождя

Точнее, резонанс был, но совсем не тот, на который она рассчитывала.   Лёнька был смущён, растерян, обескуражен, напуган.

Он пытался взять Алину за лицо, притянуть к себе и целовать, целовать. Девочка предупреждала его реакцию запрещающим движением руки, подкрепляя его недвусмысленной мимикой.

Обычно у человека бывает такое выражение, когда он чувствует невольное отвращение, например, когда ему предстоит убрать чью-то рвоту.

Понимая, что перегнула палку, получив совсем не тот эффект от сцены негодования, подруга нежно брала парня за руку, начиная нашёптывать что-то, вроде – "ну ты же должен понимать, я всё-таки девушка. Мне необходимо то-то и то-то".

Вслед за этим в качестве конфетки следовали страстные поцелуи, объятия, иногда, если позволяли условия, эротическая прелюдия и секс.

С некоторых пор у Лёньки появилось некое свойство памяти, позволяющее моментально забывать случаи агрессии и истерические сцены.

Он просто вычёркивал их из списка воспоминаний, ограничивая свою впечатлительность от излишних страданий. Это не было насильственным или натренированным действием, навязанной извне психотехникой. Таким простым, естественным, но весьма эффективным образом он ограждал психику от перегрева, избегая депрессий.

В его воспоминаниях Алина всегда была нежной и любящей. Как ни пытался, он не мог представить девочку хищницей. С ней связано столько хороших воспоминаний. Именно Алина вырастила в нём здоровый эротизм, научила любить и быть любимым. Пусть всё закончилось ничем, но даже того, что было, достаточно, чтобы её боготворить.

Отдельные неприглядные эпизоды выплывали маленькими кусочками помимо его воли. Наверно это было интуитивной защитой.

Лёнька собирал их и складывал в цельную картинку, которая позволяла оформить расставание с Алиной, как некую необходимую закономерность.

Скорее всего, так и было. Лёнька опять создал виртуальный мир, населил его очаровательными образами и жил в нём, пока не прозвенел колокол.

Несмотря на это, убедить себя в том, что любимая всегда относилась к нему с некоторой долей меркантильности, не получалось. Он всё ещё любит Алину. Даже надеется на что-то призрачное, способное вернуть события в привычное русло, понимая, что намеренно обманывает себя.

Теперь, когда он свободен, как ветер в поле, снова появилась возможность навещать чаще родителей. Их такая перемена в его жизни очень обрадовала. Нет, не расставание с любимой, о нём ничего не было известно, как и про саму Алину.

Старики считали, что всё его время занимает учёба. Мама была по-прежнему щедра и ласкова, папа – строг и любопытен. Как же хорошо дома.

На своей кровати, а его комната совсем не изменилась, снова снилась Милка, красивая и счастливая. К чему бы это?

Обычно говорят, – на новом месте приснись жених невесте. Тогда это должна быть, скорее Катя. Нет,  Мила, это пройденный этап, возврата к отношениям с ней совсем не хочется. Видимо родные стены так действуют.

И всё-таки память спонтанно стала выдавать эпизоды, где они были вдвоём. Правда, совсем не те, что снились ему после расставания. Теперь накал страстей окончательно стих. Лёнька даже подумал, что было бы весьма любопытно встретиться с бывшей возлюбленной. Как она, какая, с кем?

Он вспомнил, как отдыхали с Милкой на озере, куда ходили обычно загорать, хотя рядом был пруд. Они лежали вдвоём на покрывале, совсем близко.

У неё была фантастически приятная, обласканная теплом и светом нежная кожа. Обниматься и целоваться на людях ребята стеснялись, но глаза и обоняние трудились вовсю: они разглядывали каждый миллиметр желанных тел, вдыхали атомы чувственных ароматов.

Девочка была прекрасна. Конечно, в ней проглядывала угловатость, но именно она и притягивала.

Мила тогда заснула, Лёнька щекотал живот и шею сухой травинкой. Она отмахивалась, принимая щекотку за нападение мухи или муравья. Было смешно. А ещё, невыносимо хотелось потрогать упругий животик губами.

Эта мысль высверливала мозг, побуждая действовать. Соблазн был настолько велик, что выдержать это давление было не под силу. Мальчишка закрыл глаза, вытянул губы слоником и поцеловал чуть ниже пупка.

Реакция последовала незамедлительно. Милка вздрогнула, хлопнула рукой, попав вместо мухи по Лёнькиной голове, испугалась, возможно, приняв этот предмет за чью-то проказу, не важно.

Следующим невольным движением она взбрыкнула коленом, попала в самое чувствительное интимное место друга. Сдержать крик боли не вышло. Мальчик вскочил, начал прыгать. У него помутилось в глазах, заперло дыхание.

Вокруг него с извинениями прыгала девочка, просила прощения, предпринимала попытки поцеловать. Затем из её глаз полились слёзы.

Закончилось всё бесконечным поцелуем. Два обнажённых тельца стояли посреди загорающих, им было наплевать, что весь берег сосредоточен на них.

Тогда Лёнька впервые почувствовал настоящую эрекцию непосредственно от поцелуя. Возможно, именно поэтому эпизод застрял в памяти.

Ещё вспоминалось катание на качелях "Лодочка" в парке, велосипедные прогулки.