Мелодия Миэры

Однажды он, увлекшись, даже ляпнул своей подруге: «И тебя я тоже люблю!», хотя и знал, что это сомнительная форма выражения чувств.

Хотя бы один ключ…

Пока Эрни расслаблялся в гидромассажной ванне, Эрика сбежала на встречу к Александеру.

Поздним вечером в городе не было темно. Фонари, свет из окон, уличная реклама сливались в слабое неравномерное освещение. Гулять можно было всю ночь, что этой ранней весной очень даже приятно. Свежий воздух и ночная прохлада выполнили возлагаемую на них функцию – поток мыслей замедлился, мышцы шеи и плеч расслабились.

Эрика шла в направлении единственной скамьи в соседнем дворе. Здесь она договорилась встретиться с Александером и помочь ему с очередным этапом его проекта.

Александер уже сидел и что-то писал в свете уличного фонаря на мятой газете. Увидев Эрику, он на мгновение замер, затем театрально вытянул руку и произнес:

– О, прекрасная и мудрая Эрида, полная трансцендентных свойств! Приветствую вас!

Его голос был озорным, задорным, и Эрике стало весело. Она опустилась на скамейку рядом с ним, откинулась на спинку. Александер продолжал нести что-то в том же духе. Было тихо, только вдалеке слышался звук проезжающих машин.

Александер, между тем, сообщал ей, что им этим вечером овладела дромомания.

Эрика промолчала. Она не была уверена, что знает, что такое дромомания. Александер объяснил:

– Это тяга к бегству, перемене мест, если вдруг запамятовали. От греческого «дромос» – бег. Пока ждал вас, искал вдохновение. Вот, решаю тут одну задачку.

Александер помахал у нее перед носом газетой, покрытой ровными строчками каких-то формул, написанных очень мелко. Заполнены были все поля и пространства между заголовком и основным текстом. У Эрики даже голова закружилась от вида этих символов. Она подумала, что они похожи на хороводы каких-то крошечных насекомых.

– Давайте уже перейдем к записи, а то меня муж будет искать, – Эрика решила перенаправить его энергию в нужное русло.

– Да, конечно! Мне очень нравится тембр вашего голоса! – заявил ей Александер, складывая свою газету и извлекая из рюкзака несколько листов бумаги.

– Прочтите, пожалуйста, с выражением, эти фразы! Или хотите с монитора?

Эрику вполне устраивал бумажный носитель информации, и она принялась за чтение:

– Покажи мне, пожалуйста… Я хотела бы сделать это сама, если ты не возражаешь… Предоставь это мне, пожалуйста…

– Пожалуйста, добавьте ехидных интонаций! Но не слишком, – попросил Александер, наслаждавшийся процессом.

– Будь добр, оставь меня с этим наедине… – послушно проговорила Эрика. – Хотелось бы уточнить… Не вполне понятно…Ты не совсем прав… Было бы неплохо, если бы ты…

Она не выдержала и засмеялась:

– Не слишком ли вы строги с вашим братом?

– Александер в ответ захохотал.

– Нет, – заверил он. – Это как раз то, что нужно.

Эрика продолжила произносить:

– Мне кажется, ты что-то недоучел здесь…Не мог бы ты поразмыслить на эту тему еще?

Александер с энтузиазмом кивал, хлопал в ладоши и даже иногда подпрыгивал, выражая одобрение стараниям Эрики и предвкушая, видимо, как все это будет воплощено.

Эрике пора было возвращаться, и она взяла текст с собой, обещав Александеру выдать оставшиеся фразы уже завтра.

– Отлично! – Александер широко улыбался, сияя, как начищенная сковорода. – Ты – прелестный фонтан резонансных точек! Про точки – это семейный сленг. А твой муж – редкий счастливчик!

Дагомар и Системный Сигнал

Доктор Дагомар шел по аллее между больничными корпусами, направляясь к закрытому отделению. Там разбушевалась одна из недавно поступивших пациенток, утверждавшая, что беременна пророком. Молодая психолог, проходившая стаж в отделении, позволила себе усомниться в этом, чем вызвала крайнее неудовольствие пациентки, которая выражала его теперь, ломая мебель и пытаясь поколотить персонал.

– Доктор, доктор! Доктор Даамаар! – услышал Дэм знакомый тягучий голос за спиной. Он обернулся и увидел Юру – молодого человека двадцати лет, хорошо известного в больнице.

Юра недели две назад поступил в обострении и некоторое время находился в закрытом отделении, где порядком допек всех неугомонностью и бесконечными нравоучениями. Как только болезненное возбуждение поутихло и Юре стало лучше, его быстро сплавили в открытый корпус. Там он продолжал свои поучения, посвящая их врачам, медбратьям и коллегам-пациентам.

Вот и сейчас Юра стоял, торжественно подняв вверх пухлый указательный палец. Все его невысокое упитанное тело выражало пафос, отражавшийся и на круглом приятном лице.

– Доктор Даамаар! – обратился Юра к Дэму. – Вы должны делать, как вам и объяснили! В точности так!

Дагомар махнул ему рукой и пошел дальше.

– Априори и апостериори! – не унимался Юра, который плелся следом за удалявшимся доктором Дэмом.

Доктор Дэм даже подавился, услышав это эхо Александера. Он покачал головой и взглянул на Юру.

– Все следует оценивать априори и апостериори! – восклицал тот, тыкая вверх пухлым пальчиком. И вы должны делать так!