Мелодия все звучит

Лейн едва не прикусила язык. Это означало, что они на несколько секунд останутся наедине, а она этого не хотела. Оказавшись рядом с ним, женщина осознала, как сильно надеялась на то, что он позвонит ей и пригласит снова поужинать вместе.

После того как Эрик сгрузил подушки на заднее сиденье ее автомобиля и она, поблагодарив его, уже повернула ключ в замке зажигания, решив коротко попрощаться и уехать, он прервал ее.

— Лейн, — сказал он, пристально глядя ей в лицо, — вы должны знать, что ужин с вами был для меня весьма приятным событием.

— Да, это было очень приятно, — уклончиво отозвалась она. — Но мне действительно пора ехать.

— Лейн, это было не просто очень приятно. Это было нечто особенное, и мне кажется, вы тоже это ощутили. Не могу даже сказать, сколько раз я брался за телефон, чтобы позвонить вам, но потом снова откладывал его.

— Почему же вы это делали? — спросила она, хотя уже инстинктивно знала ответ.

— Я не позвонил вам, потому что я Эрик Беннет, сын Паркера Беннета, крупного мошенника. Вероятно, вы видели заголовки в газетах за последнюю неделю. Секретарша моего отца предстанет перед судом. Это вновь всколыхнуло интерес к делу. Бедная Элинор причастна к краже не в большей степени, чем я. Вы, должно быть, заметили, что моя мать сегодня выглядит очень бледной. Она читала в газетах все эти заметки о романах моего отца, особенно с графиней де ла Марко. И это сильно терзает ее.

Он помолчал.

— Лейн, я скажу прямо. Папарацци взяли меня на прицел. Если вы пойдете ужинать со мной, то можете попасть в разделы светских сплетен. Вы — падчерица влиятельного обозревателя, который ненавидит меня до глубины души.

— И я дочь конгрессмена, который от всей души презирал такое явление, как «виновность в причастности», — жестко ответила Лейн. — Эрик, я поняла, что вы хотите снова пригласить меня на ужин. Как насчет в восемь вечера в субботу?

Перед тем, как ответить, Эрик наклонился и поцеловал сидящую в машине Лейн в лоб.

— В субботу в восемь, — повторил он. — Вы сказали, что Кэти теперь умеет печь овсяное печенье. Передайте ей мой заказ на две штуки.

— Передам.

Выводя машину задним ходом с подъездной дорожки, Лейн видела, что Тони Руссо ждет, пока она не выедет, чтобы самому подъехать к дому. Проезжая мимо, она помахала ему рукой.

Джон помахал в ответ, и Лейн не знала, что в этот момент он думает: «Как она могла связаться с этим подонком? Она в своем уме?»

23

В понедельник после обеда Шон Каннингем выехал на Вест-Сайдское шоссе, направляясь в Йонкерс, штат Нью-Йорк, чтобы навестить Элинор Беккер. Расстояние было относительно небольшим. «Примерно сорок минут, если на шоссе свободно, — прикидывал Шон, — и час с четвертью при обычной плотности дорожного движения».

Ему нравилось водить машину, и он использовал время в пути, чтобы обдумать наилучший способ помочь Элинор Беккет в предстоящем испытании. У него не было сомнений, что суд сочтет ее виновной в пособничестве Паркеру Беннету. Это означало, что ее могут приговорить минимум к пяти годам тюрьмы, а максимум — к пятнадцати и более.

Невозможно, чтобы Паркер Беннет совершил свое преступление без чьей-либо помощи, и Элинор оказалась главной подозреваемой. «Это, скорее всего, был сын Паркера, — думал Шон, — но они не нашли против него ни единой улики».

Дом Беккеров находился всего в пятнадцати минутах пути от выезда с аллеи Соу-Милл-ривер. Он стоял на улице, застроенной довольно старыми, но хорошо ухоженными домами. В прошлый раз, когда Шон был здесь, деревья были покрыты пышной листвой, которая отчасти скрывала то, что дом Элинор и Фрэнка отчаянно нуждается в покраске.

Теперь опавшие листья усыпали лужайку, и Шон видел, что водостоки тоже забиты ими.

Покачав головой, он нажал кнопку звонка. Дверь отворилась немедленно. Элинор было трудно узнать. Свитер и брюки мешком висели на ее исхудавшем теле. Волосы, сколотые «невидимками», чтобы не падали на лицо, стали совершенно белыми. Она казалась тенью той женщины, которую он видел полгода назад.

— Входите, Шон, — пригласила Элинор. — Входите. — Из глаз ее потекли слезы. — Так хорошо, что вы приехали… Большинство людей избегает меня. Помните, в Библии сказано, что прокаженный должен кричать: «Нечист, нечист!», если кто-то подойдет близко к нему?

— Помню, — ответил Шон, — но, Элинор, вы вовсе не нечисты, и вы это знаете.

— Я это знаю, только какой мне с этого прок?

Она провела его в маленькую комнату отдыха, где в кресле с откидывающейся спинкой сидел Фрэнк.

— Здравствуйте, доктор; как славно, что вы навестили нас.

Голос его звучал бодро, но Шон был уверен, что Фрэнк просто изображает радость, чтобы поддержать Элинор. «А разве может быть иначе?» — спросил он себя и сразу перешел к делу.

— Я пытался понять, как я могу помочь вам, — сказал он Беккерам.

— Мне ничем не поможешь, — ответила Элинор, промокая глаза.