Мелодия жизни

Эмили пристально смотрела на него, чего-то ожидая.

– Разве?.. – умоляюще начала она, – разве, ты не можешь… остаться?

– Ты сама знаешь, что не могу.

– Н-но… но… – Она задрожала.

– Эмили, спокойно. – Марк сел рядом и приобнял ее за плечо.

– Я-я не смогу… без тебя. – За нее говорила паника. Слова давались тяжело. – Н-не смогу… ухаживать за… ней.

– О чем ты говоришь? Конечно сможешь, – сказал он мягким тоном. – К тому же, тебе поможет Джессика. Не переживай – одна ты не останешься.

Эмили не могла говорить, не могла двигаться. Со стороны и не различишь: в сознании она или нет, лишь редкие подергивания плеч и дыхание выдавали ее.

– Что ты ей пел? – неожиданно спросила она. – Сейчас в детской?

– А, это. «Мерцай, мерцай, маленькая звездочка»1. Знаешь ее?

Конечно, она знала. Еще школьницей в музыкальной школе она часто слышала, как первую вариацию этой песни играли на фортепиано другие ученики.

– Я часто пел ее Хлое, пока та была маленькой. – Марк погрузился в воспоминания. – Она всегда действовала успокаивающе. Видимо, Ливи она тоже нравится.

«Ливи»? Это сокращение от Оливии?

При выборе имени Эмили взяла то, что первое пришло на ум, не задумываясь: подходит оно или нет. Что уж говорить о ласковых сокращениях?

– Если нужно, я могу записать для тебя текст, – предложил Марк, – чтобы ты сама пела ей перед сном.

Реальность все больше представлялась горой: холодной, недостижимой и беспощадной к каждому, у кого хватит наглости попытаться ее покорить. Теперь Эмили придется делать все самой: нянчиться, пеленать, разговаривать.

– Надолго ты уезжаешь? – снова перевела она тему, в попытках вернуть самообладание.

– На два месяца.

Эмили тихо простонала.

– Ну-ну. – Марк поглаживал ее по плечу. – Твои родители прилетают на следующей неделе, так?

– Д-да.

– Вот и славно.

Они продолжали сидеть в тишине, пока не услышали детский плач наверху. Марк высвободился из рук Эмили и, посмотрев на часы, напомнил:

– Скоро нужно ее покормить. Пойду пока все подготовлю.

Ответом послужил слабый кивок.

Он поднялся наверх. Эмили, понурив голову, напоминала статую. Хотелось бежать. Бежать без оглядки. Вперед. Ни на кого не обращать внимания. Оставить все позади.

Сознанием она была близка к этому, но вот телом… тело совершенно не подчинялось. Оставалось только одно – ждать. Ждать, когда вся жизнь окончательно пойдет под откос.

***

Следующий день прошел в спокойствии, а после, когда Марк уехал, начался ад. Один на один. Мать и дочь. Такие близкие и такие далекие друг другу люди. Одна не могла выразить причины недовольства, другая – терялась и путалась в догадках. Разговор и тот больше напоминал общение двух разных существ: ни вербальное общение, ни обмен жестами и близко не приносили желаемый результат.

Крики не прекращались. Отчаяние доходило до края.

Эмили обессиленно сидела перед манежем, где, отчаянно надрываясь, рыдала дочь. Она не понимала почему, ведь та была накормлена, а пеленки чистые. Значило ли это, что причина – боль? Поток мыслей беспорядочно крутился в голове. Ей самой хотелось кричать, рыдать, упасть навзничь – и будь, что будет!

А ведь не прошло и дня.

Что будет дальше?

Спасительный стук донесся снизу. Эмили, получив причину покинуть детскую, поспешила открыть дверь. На пороге стояла Джессика – сама надежда в человеческом обличии.

– Ваши крики доносятся на всю округу, – поведала она. Оценивающе взглянув на Эмили, та кивнула самой себе: – Тебе нужна помощь.

– Да, пожалуйста, – дрожащим голосом подтвердила Эмили. Она впустила соседку в дом и, попутно поднимаясь по лестнице, объясняла: – Я в ужасе – не знаю, что делать. Она кричит не переставая. Я ее кормила, пеленала, но без толку. У нее, наверное, что-то болит. Наверняка-же болит!..

– Не наводи панику, – оглянулась Джессика. – Возможно, причины не так страшны, как кажутся. – Обе женщины вошли в комнату. Подойдя к манежу, и взяв ребенка, соседка замурлыкала нежным голосом: – Кто это у нас тут плачет? Кому тут что-то мешает? Не волнуйся, Джесси тебе поможет, какая бы напасть ни случилась.

В качестве подтверждения она принялась покачивать Оливию, прижимая ее так, что голова выглядывала из-за плеча. Эмили зачаровано смотрела на эту сцену. Постепенно плач стихал, пока полностью не прекратился. А в качестве завершения Оливия отрыгнула воздухом. Вскоре она заснула на руках соседки.

– Умаялась деточка, – подвела Джессика, кладя малышку в манеж.

– Что это было? – изумленно спросила Эмили, когда они обе вышли за дверь.

– Обыкновенные колики. Ты же про них слышала на курсах?

Та лишь стыдливо отвела взгляд. Она посещала курсы для беременных, но одно дело, когда про это рассказывают, а другое – когда происходит на самом деле. Подруга положила руки ей на плечи и ободряюще произнесла:

– Не переживай. Пошли вниз – я напомню, что нужно делать в таких случаях.

Эмили слушала внимательно, не пропускала и слова, но сомнения в своих силах не переставали докучать.