Мемуары графа де Рошфора

Гарнизон города тоже не решался на активные действия. Во время этого бездействия некоторые офицеры даже просили разрешения пострелять из пистолета, чтобы потренироваться в этом. Среди них был некий Соммардик, который, впрочем, не только стрелял, как другие, но и постоянно совершал вылазки, дразня противника. Этим он хотел показать, что у него есть характер и он ничего не боится, а я лишь посмеивался над ним. И вот тогда, чтобы мне все это доказать, он заявил, что если я сомневаюсь, то могу сам выстрелить в него из пистолета с трех шагов. На эти слова все засмеялись, и он, видя это, вновь предложил мне проверить, правду он говорит или нет. Я отказался, но тогда он сказал, что если я не хочу проверить его отвагу сам, то могу хотя бы посмотреть своими собственными глазами на то, что сейчас произойдет. Сказав так, он вскочил на коня и помчался на расстоянии пистолетного выстрела от крепостных укреплений, просто так, без особой цели. В него было сделано около двухсот выстрелов, но он вернулся невредимым, заявив, что это у него такая забава — прогуливаться под выстрелами врагов. Доставив удовольствие всей армии и мне лично, знавшему, зачем он это сделал, он спросил, верю я ему или по-прежнему не верю. Понятно, что увиденное показалось мне каким-то не совсем естественным, но ему я ответил, что это была случайность, что если он повторит это же завтра, то непременно будет убит.

Тем временем все было готово к осаде Маастрихта, во время которой я по приказу господина де Тюренна отправился в Эльзас и Лотарингию. Проезжая через Бесфор, я нашел там губернатора, который был таким новичком в этом деле, что совсем не мог командовать, и я не мог не сказать об этом своему генералу.

Будучи человеком очень умным, он ничего мне не ответил, но маркиз де Флоренсак, младший сын герцога д'Юзе, после этого спросил меня, откуда я родом, если не знаю, что теперь все вопросы решают женщины, а человек, о котором идет речь, — брат мадам де Ментенон, верной хранительницы секретов мадам де Монтеспан, любовницы короля. Потом он дал оценку и военному министру, заявив, что, что бы мы ни думали, он следовал примеру господина де Кольбера, правившего при мадемуазель де Лавалльер, и господин де Лувуа хотел быть тем же при мадам де Монтеспан, так как он сам посодействовал ей в том, что она дошла до такого высокого положения. Все были удивлены, что он рассуждает о подобных вещах так серьезно, ибо он сам происходил из семьи, в которой было принято говорить невесть что, а он был едва ли не первым в семье, кого можно было назвать храбрым. В самом деле, члены семейства д'Юзе крайне редко бывали на войне, а посему в скандальной хронике утверждалось, что он и не является законным сыном своего отца.

Что же касается господина губернатора, то, как мне сказали, он обязал город делать себе большие подарки, и на него даже хотели пожаловаться королю. Я рассказал об этом маркизу де Флоренсаку, а тот ответил, что этому нечего удивляться, так как этот губернатор прошел отличную школу у маршала де ля Ферте, который был в этом деле таким хорошим учителем, что час учебы у него стоил месяца учебы у любого другого. А потом он поведал мне, чем занимался этот маршал, когда сам был губернатором Лотарингии. Он рассказал мне столько, что, если бы я решился пересказать сейчас все, это заняло бы не меньше двух дней. Однако, среди прочего, я узнал такую вещь, которую трудно забыть, и я хочу привести ее в качестве примера, чтобы было понятно, о чем идет речь. Он рассказал мне, что когда этот маршал приехал в Нанси, видные люди города принесли ему много разных подарков, в том числе кошелек с золотыми слитками, каждый из которых весил как два луидора. Это, с одной стороны, было представлением Нанси, а с другой стороны, это предназначалось на нужды города. Когда все ушли, маршал посмотрел на эти слитки, нашел их великолепными, и ему захотелось иметь еще один такой кошелек. Для этого он послал за членами магистратуры, прикинулся, что ничего не понимает, и спросил, от кого был кошелек. Ему ответили, что это было от города Нанси.

— Вы смеетесь надо мной, — сказал он им, — это совсем не так. Однако вы должны сетовать на себя сами, если у вас все так получилось. Пусть это вам будет небольшим уроком, если не хотите получить большой, и старайтесь больше не ошибаться. А чтобы вы лучше поняли, что я говорю сущую правду, я советую вам побыстрее приготовить еще один такой кошелек.

Члены магистратуры поняли, что это должно было означать, и не стали связываться с ним из-за примерно четырехсот пистолей, а принесли ему еще один кошелек со слитками, на этот раз большими, как медали.