Мемуары Остарбайтера

Распорядок дня отличался от армейского только тем, что мы не несли караульную службу. Увеличены часы на политподготовку, теорию и физическую подготовку. Подъём по распорядку дня был в 6 часов, а отбой в 23 часа.

Преподавателями были офицерский состав: командиры взводов — лейтенанты после училища и командиры рот капитаны фронтовики. На политзанятиях лекции читали старшие офицеры — политработники.

Курсанты — все молодые ребята 1925—26 и 27 года рождения, рядовые, ефрейторы и мл. сержанты, все фронтовики имевшие награждения и практические навыки ведения боя. Занятия для нас были легкие, кроме физподготовки и строевой подготовки. И если у нас что-то не получалось, то лейтенанты кричали: «Эй фронтовики, делайте, как я!». Нам показывали и мы старались, но всё равно сразу не получалось.

Однажды были занятия на перекладине (турнике), я кое-как один раз подтянулся, а больше никак, и слышу голос взводного: «Глушко! Ты что болтаешся, как мешок с …опилками!». Спрыгивай и смотри. Мы всем взводом смотрели, как он 10 раз подтянулся. А чтобы мы это запомнили, то вместо тихого часа, мы «отдыхали» на перекладине. Так же было и на брусьях, на лестнице и на коне.

Редко были тактические занятия, я был командиром отделения и выполнял обязанности Устава воинской службы, как подобает.

Пулемет «Максим» изучил наизусть, разбирал и собирал его с закрытыми глазами, особенно сложным был его замок, который состоял из 32 частей.

Зиму мы провели в основном в стенах казармы и спортивного зала. Зато на перекладине я подтягивался 20 раз свободно и делал уже «солнце» на турнике, и на всех остальных снарядах сдал экзамены на 4 и 5.

Летом, в мае месяце делали «марафон» с полной боевой выкладкой и боевыми стрельбами и мое отделение выполнило задание на «хорошо». При подведение итогов начальник курсов объявил нам благодарность с занесением в личную карточку.

Курсы закончились в июне 1946 года. Я вернулся в часть в звание сержанта, И. Соколов тоже сержантом, а С. Нечаев мл. сержантом.

За период пребывания в учебной части произошёл ещё один поток демобилизации 8-ми летнего призыва и ряды в частях уменьшились, так, что командование армией решило сделать воссоединение частей из 2—3-х полков в один и полки были переименованы в воинские части N/N — такой то.

В те послевоенные годы в Германии погранвойск ещё не было и для охраны границы с Чехословакией, а также с американо — английской зоной были выставлены регулярные воинские части дислоцированные в городах: Хемницы, Цвикау, Гера и других, из которых выезжали на заставу нести пограничную службу на постах и патрулирование между постами. Там нам приходилось общаться с местным населением. Особенно в сельской местности со старостой села и с общиной, которые проклинали Гитлера и его фашистских помошников, что они войны не хотели, а Гитлер начал и забрал мужей и сыновей и они не вернулись с фронта, а семьи остались без кормильцев. И из врагов они превратились в друзей. Староста организовал нам помощь в питании, конечно с разрешения вышестоящего руководства, молоком и овощами, а фрукты росли везде вдоль дорог. Службу несли в горах Альпах, где было очень красиво, но и опасно.

Встречи были с чехословацкими пограничниками, которые проходили в дружественной обстановке. И мы понимали друг друга без переводчиков.

Встречи были и с американскими патрульными разъездами, т.к. у них постов не было, а воинская часть стояла в городишке Зуль в 10—12 км от нас, и они контролировали границу патрулированием на автомашине «Додж». Встречи с ними были не очень приятными, т.к. они приезжали всегда выпившими и привозили с собой «шнапс» «виски», приходили на мост через речушку, которая делила село пополам, и звали к себе на середину моста часового. Часовой сразу звонил на заставу и дежурный по заставе выезжал, чтобы уладить провокацию.

И всё-таки инцидент произошёл на соседней заставе. Там нарушитель границы, не далеко от моста, перебрёл вброд речушку, шириной 6—8 м, его заметили постовые. Через мост побежал на ту сторону сержант и задержал его. А в это время подъехал американский патруль. Они хотели высвободить задержанного, но сержант его не отдавал и вёл через мост. Американцы застрелили сопровождающего, но скрыться не смогли, т.к. часовой прострелил колёса на автомашине и ранил в ногу нарушителя, который не смог скрыться.

Сразу понаехало много вышестоящего начальства для разборки. Нарушителя забрали на нашу сторону, он оказался американским шпионом, уже не раз переходившим границу под прикрытием тумана.

Сержанта я знал по учебе, он был хороший и смелый парень, его отправили на родину в цинкованном гробу.

После этого было принято решение, границу делить не по речушкам, протекающим по селам, а по количеству домов. На которой стороне больше домов, той стороне отходит полностью село. И это было лучше для населения, т.к. по всему селу проживали родственники и им надо общаться между собой, а для нас удобней охранять границу. Нарушителей было много, как с одной, так и с другой стороны. Задерженных мы отправляли в штаб полка.