Мемуары Остарбайтера

Зима 1948—1949 годов, как и положено, была холодная, чтобы сберечь здоровье солдатам, занятия проводили в казармах и в спортзале, а вечером кино и кружки художественной самодеятельности. А у меня заседание бюро, комсомольские собрания и приём в члены ВЛКСМ, и подготовка к отчетно-выборному собранию, которое прошло в мае месяце с хорошей критикой в мой адрес. Я мысленно радовался, что свалю с плеч эту, не нужную мне нагрузку, т.к. я не собирался в гражданке быть политработником, но к моей неудаче меня переизбрали на второй срок, с указанием некоторых недостатков, но в целом работу комсомольского бюро признали удовлетворительной.

Наступило лето. Выезд полка в летние лагеря, это было всегда торжественно. Сама погода и природа благоприятствуют приподнятому настроению и солдат радуется этому времени, хотя и ждут его там нелегкие испытания.

Боевые учения

На этот раз выезд у нас был не в Ордруф, а в Эйзенах. Это большой полигон с долговременными укрепленными сооружениями и линиями обороны с пересеченной местностью и близ стоящими населёнными пунктами, расположенными в зоне учений, но без расположения в них воинских частей.

В начале июня 1949 года ночью внезапно взревела сирена, ракеты осветили небо красным заревом, над воинской частью пролетели истребители и обстреляли нас холостыми патронами.

Прозвучала команда: Тревога! В ружье! Полная эвакуация. По машинам! Взревели моторы, и мы в считанные минуты покинули расположение части.

В походной колонне нас не раз «обстреливали» ястребки и мы принимали оборонительные позиции.

К вечеру, прибыв на место, занялись строительством палаточного городка и ночь спали уже в палатках. БТР-ы стояли на стоянках рядом с палатками. Рядом с нами расположились зенитчики, а дальше танковые батальоны. Соседство с танкистами было не особенно приятным, так как при начале учений дым застилал весь городок. С левой стороны были хорошие соседи, хозяйственная часть дивизии со своими подразделениями, в том числе и пекарней, где занимались выпечкой хлеба, особенно ночью.

Мы наслаждались ароматным воздухом свежевыпеченного хлеба и на завтрак получали теплый вкусный хлеб, которого было всегда солдату мало, но голод заполняли перловой кашей из полевой кухни.

На политинформации нас ознакомили с ходом предстоящих «сражений», о расположение полков нашего корпуса и полков «врага» соседнего корпуса, который располагался в 30 км от нас.

На этом полигоне, между нами будут проходить сражения, приравненные к боевым действия военного времени.

И опять ночью взвыли сирены, и красные ракеты торопили нас. Но так как в июне самые короткие ночи, то было светло, и мы быстро выехали на боевые позиции.

Ко мне в БТР посадили трёх майоров-посредников из штаба армии и одного радиста с рациями. Конец июня выдался дождливым, но грязи не было, так как мы находились на холмах в подножье Альп. Местность была скалистая и БТР проходил без пробуксовки и танки тоже не тонули на полях, но мы промокшие, уже вторую неделю сначала июня вели учения с боевыми стрельбами на поражение мишеней не только впереди, но и по бокам.

Мне, как командиру БТР, приходилось заменять не только командиров расчётов и наводчиков-пулемётчиков на обоих пулеметах, но и механика водителя.

Посредники всё фиксировали в журнале и кому-то докладывали по рации.

Однажды находясь за рулем БТР, перед нами оказалась траншея для пехоты. Все стали, объезжать некуда. Как быть? И я сам принял решение, переехать через неё. Для этого предназначен «буфер», который сделан из толстостенной трубы с пружинами-амортизаторами. Я перекрестился и сказал: «Ну, Господи, помоги!». Все замерли. Я крикнул, застопорите пулеметы и держитесь, а сам начал спускать машину в траншею и боялся, чтобы она не «клюнула носом», а упёрлась буфером в противоположную сторону траншеи. Так и получилось. Я стал увеличивать газ. Передние колеса повисли и крутятся в холостую.

Буфер со скрипом стал вращаться и БТР начал передом подниматься и только передние колеса коснулись земли, я дал полный газ и БТР перелетел через траншею. Есть! Вперёд!

Так сделали и остальные расчеты БТР. Перед нами сразу выросло поле мишеней и из амбразур дотов, заработали пулемёты. Я крикнул: «Пулеметы к бою, огонь по „врагу“ и по пулемётным точкам!». Застрочили пулемёты. Мишени начали падать. Мы прорвали оборону противника. Ворвались в тыл, за нами мчались другие БТР нашего взвода и вели бой в тылу условного врага. Мы сделали разведку боем. Посеяли панику в тылу противника.

Посредники, что-то по рации куда-то кричали и писали в своих журналах. Дали нам отбой и мы остановились, а наша пехота заняла их рубежи обороны, при поддержке танков, которые тоже ворвались в тыл противнику вслед за нами и тоже остановились около нас, т.к. противник оказался побеждён. Сдался.

Мы ещё больше месяца оставались в лагерях, но это были простые учения.

Малый отпук