Мемуары папы Муми-тролля

– Она самая, – сказала Мюмла и засмеялась. – Надо же, как я объелась! Жаль, что тебе достались такие странные призы!

– Странные? – воскликнул я. – Есть ли на свете что-нибудь лучше бесполезных призов фантазера? – И тут же вежливо добавил: – Разумеется, вашей дочери достался главный приз.

– Это делает честь нашей семье, – с гордостью согласилась Мюмла.

– Значит, вы больше не сердитесь на нее? – спросил я.

– Сержусь? – удивилась Мюмла. – За что? У меня нет времени сердиться. Восемнадцать, девятнадцать детей, всех их умыть, уложить, раздеть, одеть, высморкать, утешить и еще морра знает что! Нет, мой юный друг, мне некогда огорчаться!

– И потом, у вас такой удивительный брат, – продолжал я.

– Брат? – спросила Мюмла.

– Да, дядя вашей дочери по материнской линии, – пояснил я. – Который спит, завернувшись в свою рыжую бороду (хорошо, что я еще не сказал ничего про крыс, живущих в его бороде).

Тут Мюмла захохотала во все горло и сказала:

– Ну и дочка у меня! Она тебя обманула. Насколько мне известно, у нее вовсе нет никакого дяди по материнской линии. Ну пока, я пойду кататься на карусели.

И, забрав в охапку столько детей, сколько могло уместиться на ее мощных руках, Мюмла уселась в одну из красных карет, которую везла серая в яблоках лошадь.

– Удивительная мюмла! – заметил Юксаре с искренним восхищением.

Верхом на лошади сидел Шнырёк, и вид у него был очень странный.

– Как дела? – спросил я. – Ты что такой невеселый!

– Почему, – пробормотал Шнырёк, – я веселюсь изо всех сил. Только от этого кружения мне так худо… Как жалко!

– А сколько раз ты кружился?

– Не знаю, – жалобно сказал Шнырёк. – Много! Очень много! Извините, но я должен! Может, мне больше никогда не придется кататься на карусели… Ах, вот она опять начала кружиться!

– Пора идти домой, – сказал Фредриксон. – Где король?

Самодержец увлеченно катался с горки, и мы незаметно ушли. Остался только один Юксаре. Он объяснил, что они с Мюмлой решили кататься на карусели до самого восхода солнца.

На самом краю лужайки мы нашли Клипдасса; зарывшись в мох, он спал.

– Привет! – сказал я. – Ты не собираешься получить свои выигрыши?

– Выигрыши? – заморгал глазами Клипдасс.

– Ведь ты нашел дюжину яиц.

– Я их съел, – застенчиво сказал Клипдасс, – ведь мне нечего было делать, пока я вас ждал.

Я долго думал о том, что выиграл Клипдасс и кто забрал вместо него его выигрыши. Может быть, Самодержец приберег их до своего следующего столетия.

Муми-папа перелистнул страницу и сказал:

– Шестая глава.

– Подождите немного, – попросил Снусмумрик. – Моему папе нравилась эта Мюмла?

– Еще бы! – отвечал Муми-папа. – Они носились повсюду вдвоем и хохотали, когда надо и не надо.

– Она нравилась ему больше, чем я? – спросил Снусмумрик.

– Но ведь тогда тебя еще не было, – ответил Муми-папа.

Снусмумрик фыркнул. Он надвинул шляпу на уши и уставился в окно.

Взглянув на него, Муми-папа поднялся, подошел к угловому шкафу и долго рылся на верхней полке. Вернувшись, он положил перед Снусмумриком длинный блестящий акулий зуб.

– Я тебе его дарю, – сказал он. – Твоему папе он очень нравился.

Снусмумрик взглянул на акулий зуб.

– Хороший, – сказал он. – Я повешу его над своей кроватью. А папа сильно ушибся, когда бык швырнул его в тот розовый куст?

– Да нет, – ответил Муми-папа. – Юксаре был мягкий, как кот, и потом, рога быка ведь были обвязаны тряпкой.

– А что стало со всеми призами? – спросил Снифф. – Трамвайчик стоит в гостиной под зеркалом, а где остальные?

– Так вот, шампанского у меня никогда не было, – задумчиво сказал Муми-папа. – Поэтому мутовка до сих пор лежит в ящике кухонного стола.

А колечко дыма с годами растаяло.

– А искусно украшенная ручка шарманки? – воскликнул Снифф.

– Что ж, – сказал Муми-папа. – Если бы я знал, когда у тебя день рождения! Но твой папа так и не обзавелся календарем.

– Но ведь у меня есть именины! – взмолился Снифф.

– Хорошо, ты получишь в этот день загадочный подарок, – сказал Муми-папа. – Помолчите, я буду читать дальше.

Шестая глава, в которой я основываю колонию и переживаю кризис, а также призываю привидение на остров Ужасов

Я надолго запомню утро, когда Фредриксон получил телеграмму.

Мы сидели в навигационной каюте «Морского оркестра» и пили кофе.

– Я тоже хочу кофе, – сказал Клипдасс и стал пускать пузыри в свой стакан с молоком.

– Ты еще маленький, – ласково пояснил Фредриксон. – Между прочим, через полчаса тебя с пакетботом отправят к маме.

– Надо же! – спокойно сказал Клипдасс и продолжал пускать пузыри в молоко.

– А я останусь у вас! – крикнула Дочь Мюмлы. – Пока не вырасту. Послушай, Фредриксон, ты не можешь изобрести что-нибудь такое, от чего мюмлы вырастают ужасно большими?

– С нас хватит и маленькой мюмлы.

– Мама тоже так считает, – призналась она. – Знаете ли вы, что я появилась на свет в маленькой раковине, и когда мама нашла меня в своем аквариуме, я была не больше водяной блохи?