Менахем Бегин. Битва за душу Израиля

Объем книги вынуждает меня лишь вкратце остановиться на некоторых обстоятельствах жизни Бегина, а других не коснуться вовсе. Основываясь на уже выполненных исследованиях и сочетая их с недавно обнаруженными архивными материалами и многочисленными беседами с современниками Бегина, я постарался — сейчас, через столетие после его рождения — рассказать о его необыкновенной жизни как можно более широкой аудитории, глядя на своего героя с тем пристрастием, которого он, несомненно, заслуживает. В чем заключалась «магия» его притягательности? Какие именно личные качества Бегина находили столь живой отклик как у евреев, так и у неевреев, в Израиле и во всем мире? Хочется надеяться, что настоящая книга поможет рассмотрению этих вопросов.

И наконец, самое важное. Надеюсь, что эта книга даст нам возможность еще раз задуматься о том, каковы же были взгляды Менахема Бегина на этот мир, побуждавшие его с такой страстностью выступать в защиту своего народа, и как новый подход к его наследию может помочь нам следовать его примеру.

1 Между кайзером и царем

И сделаю города ваши пустынею… А вас рассею меж народов…

А оставшиеся из вас, Я вселю робость в их сердца на землях их врагов, и будет преследовать их шорох листа, и обратятся они в бегство, бегство как от меча…

Ваикра, 26:31–36

Менахем Бегин родился 16 августа 1913 года, в канун Первой мировой войны, в семье Зеева-Дова и Хаси Бегин. Позднее он напишет, что родился в самую войну и что его детство прошло в польском городе Брест, находившемся «на поле сражения между армиями царя и кайзера»[4].

Он был младшим из троих детей семейства; сестра Рахель родилась в 1907 году, а брат Герцль — в 1910 году. Рахель писала в своих воспоминаниях: «Менахем по рождению был из числа „Унесенных ветром“. Война разорвала наш мир. В отличие от меня или нашего брата Герцля, у Менахема не было детства. Он даже не помнил своих дедушку и бабушку. Он не знал ничего»[5].

Но что он вскоре познал в эти военные годы — так это горести человека, лишенного гражданства, и ощущение собственного бессилия. В 1915 году Брест (известный также как Брест-Литовск или, на идише, Бриск) был захвачен Германией у России. В 1918 году он вошел в состав недолго просуществовавшей Белорусской Народной Республики. В 1919 году город был снова захвачен Польшей, и еще дважды переходил из рук в руки во время советско-польской войны (1919–1921).

Первая мировая война вынудила семейство Бегин оставить Брест. Они поселились в заброшенном деревенском доме; Хася Бегин с младшим сыном Менахемом раз в месяц отправлялись в лес, чтобы заготовить топливо, и немецкие солдаты обычно подвозили их по пути[6].

Однако отец Менахема, Зеев-Дов, решил, что детям не следует прозябать в глуши, и снял жилье в ближайшем городе, Кобрине, хотя и не смог найти там работу. Семейство оказалось в крайней нужде. Тем не менее Менахем с теплотой вспоминает об этом времени:

Наш дом был полон счастья, света и любви. Мои родители обладали замечательным чувством юмора, и мы, дети, унаследовали, в числе прочего, и этот дар. Мы всегда были окружены друзьями, и наши две комнатенки всегда были полны детским смехом. В суровые осенние дни крыша протекала, но мы не падали духом. Мы умели обращать в шутку даже наши страдания[7].

Такой жизненный опыт помогал Бегину легче переносить те годы, когда он пребывал в заключении, прятался на конспиративных квартирах и скрывался от врагов. В 1918 году Зеев-Дов вернулся в Брест, и в 1919 году к нему присоединилась семья. Город, в котором оказался шестилетний Менахем, лежал в развалинах. Еврейская община в массе своей распалась; от полумиллиона до миллиона (по разным оценкам) евреев было изгнано из своих домов и из города только за то, что они были евреями[8].