Менеджер континуума

Я задумался. В принципе, если Добрыня потеряет Поиск, то основной наш поход отложится ещё на сутки. А если я потеряю свои способности? Ещё хуже. И к тому же неизвестно – если идёт не полная команда манипуляторов, а только её две трети – распространяются ли в данном случае «бонусы» континуума. Может быть, придётся заплатить не кому-то одному, а нам обоим. С другой стороны были и определённые плюсы. Вполне возможно, что нам сейчас придётся пожертвовать чем-то обоим и потерять сутки. Зато в основной наш поход мы можем напрямую телепортироваться в этот мир, сохранив таким образом способности всех членов команды. Кстати, а есть ли какие-нибудь плюшки у Ивы? Надо будет не забыть поинтересоваться. Не зря же кошка так упорно настаивает на её обязательном присутствии. Да уж. Тут поневоле начнёшь понимать ценность путинок. В общем, ладно, была – не была! Я махнул Добрыне рукой – поехали.

Третий мир. К нашему облегчению даже в неполной тройке платить пришлось опять кому-то одному. И снова – Добрыне. На этот раз он потерял способность Поиска. От обычного пса его теперь отличала только возможность разговаривать со мной. Да и умственные способности никуда, естественно, ни делись. Но в одном нам повезло, хотя это ещё с какой стороны посмотреть – дело в том, что Добрыня, пользуясь уже обычным чутьём, нашёл место, где след обрывался. Собственно это место смог бы найти и я. Мир был холодным. Мы сразу провалились в снег под корку наста. Благо толщина белого покрывала не превышала десяти-пятнадцати сантиметров. Зато и следы гоблина и полиморфа отчётливо читались в свете тусклого местного солнца.

Я нафоткал для архива местных пейзажей и мы двинулись дальше. Но, буквально через сорок-пятьдесят метров следы обрывались. Причём обрывались очень странно – не было ни следов борьбы, ни признаков того, что здесь устроили привал. Просто два двуногих существа шли себе и шли… шаг, ещё шаг… а вот следующего не было. Такое впечатление, что они просто моментально растаяли в воздухе, не успев даже остановиться.

Я предположил, что наши знакомые просто вошли в следующий межмировой переход, но Добрыня тут же опроверг эту гипотезу. Оказывается, когда проводник собирается открыть коридор, он обязательно меняет ритм движения, а в данном случае этого не наблюдалось. Не знаю, смог бы я определить по следам – менялся ли здесь ритм, но псу, естественно, виднее. На то он и собака.

– Ну что, – спросил я у Добрыни. – Обследуем окрестности, или домой?

– Домой. – ответил он. – Тут даже запахов никаких нет, кроме запаха гоблина и полиморфа.

Да уж, чувствую я, что мы столкнулись с той ещё задачкой. Ещё раз запечатлев то место, куда нам придётся скоро вернуться, я сотворил телепорт и мы вернулись к Саману в заведение.

На Шмокодявке за время нашего отсутствия ничего не поменялось. Вампира с драконом ещё не было. Ива спала наверху, Варёк тоже дремала в кресле перед телевизором. Кто-то из прислуги заботливо укрыл кошку пледом, так что из уютного гнёздышка торчали только серые уши. Добрыня сразу же направился к камину и улёгся, блаженно вздохнув. Вытянул передние лапы и положил на них свою огромную морду. Всё ясно – и этот собрался на боковую. Мне же спать особо и не хотелось. Я попытался прикинуть, сколько прошло времени как я бодрствую, но с этими бесконечными прыжками-переходами даже приблизительно не смог подсчитать. Хотя, скорее всего очень много. Просто обновлённый организм видимо пока не требовал отдыха. Всё же, поразмыслив немного, я решил последовать примеру своих зверюшек. Когда ещё удастся отдохнуть. Сопровождаемый одним из работников Самана, я поднялся на второй этаж в чистую просторную комнату и завалился спать.

Один раз я проснулся от осторожного поскрёбывания в дверь. Встал и впустил кошку, которая заявила, что внизу расположилась какая-то шумная компания, а Феди с Саманом до сих пор нет. После чего устроилась на второй подушке и завела мурлыкательную песенку. Убаюканный таким соседством я опять уснул. В этот раз мне снились какие-то кошмары. Я постоянно убегал от незнакомых личностей в чёрных плащах с глубокими капюшонами, полностью скрывающими лица. Но я почему-то знал, что там, в темноте провала прячутся злые глаза и острые беспощадные зубы. И как это всегда бывает в кошмарах – я как будто попал в густую массу, похожую на кисель, которая не позволяла разогнаться и оторваться от преследователей. Но и враги всё никак не приближались. В какой-то момент я вдруг вспомнил, что теперь могу дать отпор практически любому агрессору, перестал убегать, развернулся к врагам, эффектно поднял правую руку над головой, чтобы припечатать преследователей смертельным заклинанием и… проснулся.

За окном уже почти стемнело. Да уж, правильно говорят, что нельзя спать на закате солнца. Варька тоже уже проснулась. С соседней подушки на меня поблескивали в сумерках два кошачьих глаза.

– Рассказывай! – потребовала она.

– Что рассказывать? – не сразу понял я спросонья.

– Сон свой.