Меня зовут I-45

Она услышала еще один выстрел и вскрикнула. Что‑то звучно упало.

Вдох‑выдох.  Спокойно. Пока окуляр не заработает.

Только бы не Энцо.

Только бы не он.

Изображение развернулось из точки. Возникло лицо – горелая корка. В трещинах спеклась кровь, алело мясо. Кожа у границы волос пузырилась, как вода в лужах. Шипела и издавала тошнотворный запах, от которого к горлу подкатил комок. Малая часто задышала, не в силах оторвать взгляд от убитого «пса».

Энцо опустил руку с оружием.

– Быстрее.

Он ухватил за локоть, потащил дальше за створки шлюза, который, судя по знакам, вел наверх. Малая перебирала ногами, оставляя грязные следы на светящихся псевдолабораторных панелях. Горло першило от запаха тлеющей плоти.

А Энцо был спокоен. Похоже, он убивал не впервые.

Из логова «псов» они выбрались внезапно, когда Малая уже потеряла счет поворотам. Белый пластик вдруг закончился, тоннель пошел вниз, армированный линиями коммуникаций. Освещение стало рыжим и редким; свет выбивался из‑за стыков между трубами. Воздух сгустился, и они уперлись в шлюз с вездесущей меткой «псов».

Конец их территории.

* * *

В боксе пахло плесенью и ржавчиной. Где‑то капала вода. Темнота; только из дверной щели выбивалась полоса света и ложилась на лицо Энцо. Она неплотно прилегала, эта дверь. Не закрывалась до конца, и им пришлось заклинить ее какой‑то железкой. Теперь сидели, как крысы в ящике. Ждали своего часа.

Малая растерла озябшие плечи.

– Сколько еще?

– Не слишком долго. – Энцо глянул на пластиковый браслет с часами. – Ремонтные шлюзы откроют в шесть. Включат питание запасных подъемников. На них поднимемся.

«А рабочие с поверхности? Кто же нас туда пустит?» – хотела спросить Малая, но закрыла рот, не желая показаться глупой. Энцо знал, что делал. У него наверняка был план.

Оставалось три часа. Три долгих часа.

Энцо сидел у двери неподвижно, как кот в засаде. Держал оружие на колене, накрыв рукоять ладонью. Его глаза потемнели, лоб золотился от пота. Малая приблизилась к нему и остановилась в нерешительности. Чувствовала себя маленькой и бесполезной. Сплошные проблемы.

Энцо поднял вопросительный взгляд, и Малая откашлялась.

– Ты ведь никуда больше не уйдешь?

Она отчаянно покраснела. «Не оставишь меня?» – хотела добавить, но слова будто в горле застряли.

Энцо улыбнулся и похлопал по бетону рядом с собой. Малая села и обхватила колени руками. Его дыхание коснулось ее лица. Только дыхание – их тела разделяла тонкая воздушная граница.

Казалось, этот воздух кипел.

– Малая… Вот что. Давай, когда это закончится… Когда мы выберемся…

Энцо замялся, словно подбирая слова. По заросшим щекам ходили желваки, губы сжались в упрямую нить.

Что за серьезный тон? Малая нахмурилась. «Только не уходи, – подумала она, холодея. – Только не оставляй меня одну». Она твердо решила не возвращаться в Десятую, что бы Энцо ни решил. Она была готова жить в канализации и заниматься чем угодно, но не прозябать дальше в сумраке и одиночестве под мостом.

Больше никогда.

– Давай уедем вместе. Найдем деньги, улетим с Земли. Ты бы хотела?.. Со мной.

Неожиданно. Малая растерянно моргнула – она успела настроиться на совсем другое. Лицо запылало.

– Да.

– Я знаю, где можно достать билет. Махнули бы подальше… Не в системы «ядра», а куда‑нибудь на окраину…

– Да, хорошо.

Наверное, стоило сказать что‑то еще, но в голову ничего не лезло. Она просто положила голову ему на плечо, а ладонь – на грудь. Запомнила пальцами рельеф его тела – словно сталь обтянули теплой кожей.

Энцо накрыл ее руку своей.

Малая выключила окуляр, стараясь не вспоминать о погоне, оружии и крови. О том, что сейчас их искали по всем уровням. Она представила иные планеты, горячий ветер и ладони Энцо на своем теле. Те дни и ночи, которые предстояли только им двоим.

Но думалось отчего‑то только о быстрых шагах за металлической стеной контейнера. О страхе и оружии.

«Мы выберемся, мы сможем», – решила она.

Так будет справедливо.

* * *

«Все будет хорошо, это мой друган», – повторял Энцо всю дорогу от укрытия до ремонтного шлюза. «Скоро выберемся». Правда, судя по выражению лица, он сам не больно‑то этому верил. Упрямо морщил лоб, водил взглядом по сторонам, держал «гидру» наготове.

Друг оказался совсем не таким, каким Малая представляла. Она сперва его даже не заметила – этот тощий парень сливался с желтушными стенами и собственным бежевым рабочим костюмом. Стоял у техшлюза, скрестив руки на груди. Узкие глаза смотрели без всякой приязни.

Совсем не походил на приятеля.

– Харон, – кивнул Энцо, и лицо рабочего помрачнело. Похоже, он совсем не хотел, чтобы его прозвищем – или именем? – лишний раз сотрясали воздух. Молча он опустил рукоять переключателя. Мотнул головой в сторону шлюза.

Бронированные створки с маркировкой Имперской Ремонтной Службы расползлись в стороны, и взгляду открылся широкий коридор с рядами труб и современными – не разбитыми! – панелями, по которым бежали строки данных. После битого хаоса остальных тоннелей этот закуток казался отсеком космического лайнера.

Малая обернулась. Харон испарился, оставив шлюз открытым.

– Он ушел.