Меня зовут Лю Юэцзинь

Ян Чжи и вправду раскусил Лю Юэцзиня. Тот хоть и пропал, но из Пекина никуда не уехал. Как и думал Ян Чжи, тот остался в Пекине вовсе не из-за флешки, а из-за своей сумки. Той ночью, когда Ма Маньли вместе с Лю Юэцзинем увидела содержимое флешки, она тут же стала уговаривать его немедленно бежать со стройплощадки и вообще из Пекина куда-нибудь подальше. Теперь они знали о флешке гораздо больше Синемордого. Тот лишь представлял ее как большую ценность, не задумываясь почему; еще Синемордый знал, что из-за флешки могут побить, но не более. Лю Юэцзинь раньше тоже так думал, и только теперь он понял, что за флешку придется поплатиться жизнью. Ма Маньли стала убеждать Лю Юэцзиня, чтобы тот не смел возвращаться в Хэнань, иначе его непременно вычислят, и тогда уж ему несдобровать. Ма Маньли старалась убедить Лю Юэцзиня в благоразумии не только ради него самого, но и ради себя, ведь она тоже все видела. Но Лю Юэцзинь ее не послушал. То есть он сделал вид, что согласился, но поступил по-своему. Итак, они договорились, что Лю Юэцзинь уедет, но едва они расстались, как Лю Юэцзинь изменил свои планы. Нельзя сказать, что он совсем наплевал на ее советы, он последовал им наполовину: со стройплощадки сбежал, но из Пекина не уехал. Хотя он и боялся той флешки, еще больше он переживал, что из-за пропавшей расписки суррогатчик Ли Гэншэн откажется от своего долга. Да, его сумку украли дважды, но зацепки у него все еще оставались. Если бы Лю Юэцзинь не имел никакого представления, в чьих руках находится его сумка, он бы ее и не искал. Но он знал, что его сумку утащила шайка из Ганьсу, в которой состояли одна девица и три амбала. Преследуя Синемордого, Лю Юэцзиню даже удалось добраться до их логова в восточном пригороде, но, к сожалению, самих бандитов там не оказалось. Итак, с одной стороны, на кон была поставлена жизнь Лю Юэцзиня, а с другой – его утраченные вещи, и что же ему следовало выбрать? Лю Юэцзинь долго мучился, пока не выбрал промежуточный вариант. Поскольку совсем отказаться от поиска своей сумки Лю Юэцзинь не мог, он решил ограничить ее поиск по времени. Лю Юэцзинь дал себе три дня: если в течение трех дней он ее найдет, то прекрасно, если же нет, значит, так тому и быть, но в любом случае он должен убраться из Пекина. Прежде чем покинуть стройплощадку, ему следовало определиться с другим пристанищем. Но здесь он размышлял не так, как Хань Шэнли. Тот полагал, что Лю Юэцзинь укроется в «Парикмахерской Маньли» или у Лао Гао в Вэйгунцуне. Сам Лю Юэцзинь думал об этих местах, но выбрать – не выбрал. Он отнюдь не сомневался в надежности этих людей, не смущала его и реакция Ма Маньли на то, что он остался в Пекине. Просто Лю Юэцзинь перестал быть прежним Лю Юэцзинем – теперь от его поведения зависели жизни других людей, поэтому ему показалось, что те два места были небезопасны. Где же было безопаснее всего? Прятаться следовало не у друзей, а там, где никто бы не догадался его найти, в каком-нибудь многолюдном месте. И где же это самое место? На вокзале. Там можно было не только затеряться в толпе, но даже позвать на помощь. Поэтому последние два дня Лю Юэцзинь, отдыхая от поисков сумки, прятался на Западном вокзале. Спал он, смешавшись с незнакомцами, которые следовали в разные концы Китая.