Меняя личности

Для меня это стало тревожным звонком. Психиатру следует всегда пропускать то, что говорит пациент через призму того, как это может сказаться на его отношении к своему лечащему врачу. Со стороны последнего это может показаться эгоистичным, но истина заключается в том, что практически всё, о чем говорит пациент, дает подсказки на скрытое отношение к своему психиатру. Карен недавно сделала настоящий прорыв в лечении, открыв некоторые ужасные вещи из своего прошлого.

Но в то же время она намекала, упомянув о своих отношениях с мужчинами, что и я не буду отличаться от них и причиню ей боль. С одной стороны она обрела место, где она может рассказать о своей искалеченной жизни, но с другой - глубоко внутри она убеждена, что я ничем не буду отличаться от остальных мужчин в ее жизни. Для нее это прописная истина.

Это ключевой пункт в терапии, в ходе которой можно будет достичь большего эффекта или разрушить все. У меня появилась возможность сказать нечто важное Карен (если подумать впервые), чтобы помочь ей всецело понять то глубокое недоверие, которое у нее сложилось к людям, даже тем, которым можно довериться.

Я уже многое сказал Карен, но все это не было по-настоящему существенным, всего лишь пробным, оказывающим поддержку или мотивирующим. Причина, благодаря которой мы зашли так далеко, заключалась в том, что я научился лучше слушать. И острая нужда Карен быть услышанной.

- Карен, я размышлял о том, что Вы сказали и думаю, что Вы боитесь открыться мне, потому что, Вы думаете, что я причиню Вам боль так же как и все мужчины, которых Вы знали. Вы хотите мне довериться, но боитесь этого.

Карен посмотрела на меня и неуверенно кивнула, на глазах появились слезы, а щеки покраснели. Смысл моих слов достиг ее, но потребуется время, чтобы она поверила в то, что я могу быть другим. Если я добился своего, то она почувствует себя понятой, под защитой и способной идти вперед.

В конце этого же дня я получил от нее письмо:

«Уважаемый доктор Байер,

Выйдя сегодня из Вашего кабинета, я обдумывала то, о чем мы сегодня говорили. Я хочу Вам сказать, что рада тому, что начала терапию. Мне хочется столько всего Вам рассказать, но, когда я переступаю порог Вашего кабинета, я теряюсь. Я рада, что Вы терпите меня, и надеюсь, Вы не считаете, что я трачу Ваше время попусту. Что со мной будет, когда я смогу выговориться? Справлюсь ли я с этим? А если нет? Чувствую себя, словно я катаюсь на американских горках, который никогда не остановится. Я знаю, что с Вашей помощью смогу помочь себе.

Карен»

Казалось, она прекрасно понимала, с чем имеет дело. Она на американских горках, стремительно падающих в пропасть. И я, ее попутчик, прекрасно отдавал себе отчет в том, что я едва узнал то, что на поверхности, а глубинные секреты все еще сокрыты. Думая об этом, меня охватывала определенная тревога. Одну неделю она в хорошем настроении, другую - в плохом.

Она хотела решить свои проблемы, но сможем ли мы оба с ними совладать? Вверх и вниз на американских горках.

Много времени в ходе лечения занимает ожидание того, что же выяснится позже. На этом аттракционе я ехал вслепую, не видя того, что впереди. Я выяснил, что у каждого пациента есть верное неосознанное ощущение того, как лучше рассказать свою историю, если просто ему это позволить. Один слой за раз. Одним из самых действенных советов во время учебы, который мне дали, гласил, что моя работа заключается в том, чтобы просто понять больного. Не говорить ему, что делать, не заставлять измениться, не рассказывать ему о себе. Моя работа - понять его. Однажды осознав это, я мог поделиться этим знанием с пациентами. Такой вариант позволит врачу быть терпеливым и избежать множества проблем.

Я хотел лучше понять подсознательные переживания Карен, ее секреты, которые ей не хватало смелости озвучить. С целью облегчить ей задачу я посоветовал ей записывать некоторые свои сны. При правильной трактовке сны могли указывать на текущее состояние подсознательных внутренних конфликтов пациента и источник симптомов болезни. Карен взялась выполнять мою просьбу, и на следующий визит она пришла, крепко сжимая листок бумаги, на котором было написано: