Меньше, чем смерть

Докладывая Магистру о ситуации, Сове удалось не разнервничаться. Да и Магистр, несмотря на экстренный вызов, казалось, не был удивлен ни срывом ее миссии, ни провалом резидента. Она слышала, что разоблачение агентов — обычное явление в практике спецслужб, но испытать это на собственном опыте ей пока не доводилось. Несмотря на это на Сову вдруг снизошла сдержанная уверенность в собственных силах, возможно потому, что она вдруг поняла: ей не на кого было рассчитывать, кроме себя самой. Для агентов на грани разоблачения в Ордене всегда предусматривалась экстренная эвакуация с планеты. Для тайного посланца Ордена такой льготы не существовало, как будто обещанная дипломатическая неприкосновенность в достаточной мере гарантировала ей свободу и жизнь. «Ваша сторона уже пожертвовала вами, отправив на Тонатос…» Уже пожертвовала. Так что о свободе и жизни предстояло позаботиться самостоятельно.

Магистр скупо поблагодарил за информацию о кроте и за успешно проведенные переговоры о высылке арестованных.

«Передай Магистру, — попросила она Командора, — прежде чем покинуть Тонатос, я хочу быть уверена, что провалившаяся группа действительно выдана Ордену. Кто даст мне подтверждение?»

Она не собиралась сообщать начальству о предстоящем ментосканировании. Они договорились об эвакуации группы, и Сова попрощалась — Магистру есть чем заняться помимо того, чтобы утешать своего неудачливого посланца.

«Командор, а ты мне еще нужен».

«Во что ты ввязалась?»

«Я выпутаюсь, — пообещала Сова. — Но ты мне понадобишься».

«Я вылетаю прямо сейчас».

«Никуда ты не вылетаешь. Мне нужно опробовать одну вещь. Ты можешь сохранить мои воспоминания?»

«Что?»

«Воспоминания. За минувшие двое суток».

Ее план был довольно прост. Согласившись на ментальное вмешательство незначительной глубины — не более двух суток, Сова должна была добровольно пожертвовать не только памятью о подземном ходе Симаргла. Ей предстояло забыть и о погасшем по ее приказу огне, и о многоликой реальности арены. Эти знания достались дорогой ценой и их она хотела спасти во что бы то ни стало. Если не для Ордена, то для себя. За секреты Ордена она не слишком опасалась: даже его великая тайна — ментальная связь — залегала на трехлетней глубине. Ментосканирование всегда было довольно сложной процедурой с весьма сомнительными результатами. Стереть воспоминания гораздо легче, чем расшифровать. Самые чистые записи ментоскопа получаются только при отсутствии сопротивления тестируемого, при его сознательном сотрудничестве с лаборантом. Снимать ментограмму спящего человека можно только из любви к чужим снам и бреду подсознания, так что для ментограммы нужен бодрствующий мозг. Для насильственного ментосканирования обычно применялись методы наркодопроса: химическими препаратами психику удается растормошить, но вместо логичной последовательности воспоминаний ментограмма превращается в сумбурный поток нужных и ненужных сведений. Ну, а тренированный человек легко проделает со своим мозгом то же самое умышленно, без всяких наркотиков. Значит, получить качественную ментограмму без добровольного согласия Совы у Симаргла не получится. Так что стиранием двухсуточной памяти дело и ограничится. Устройство ментоскопа Сова знала достаточно, чтобы проконтролировать весь процесс от начала до конца. Но ей предстояло впервые в жизни лишиться воспоминаний, и сознательное беспамятство пугало ее как любая необоснованная ампутация.

Однако шанс сохранить память все-таки был. Сова вспомнила, что в ее распоряжении имеется еще один мозг. Помимо общения, единое ментальное пространство позволяло ей, Лорису и Командору получать доступ к сознанию друг друга. Они никогда не пробовали обмениваться памятью: их прошлое и так было полно общими воспоминаниями. Из тактичности они никогда не вторгались в личные зоны друг друга. Но сейчас Сова вдруг поняла, что голова Командора может послужить хранилищем двухдневной информации ничуть не хуже, чем ее собственная.

Осталось только проверить точность и полноту такой передачи. Сова лежала на кровати и старательно перебирала в памяти события, мысли, ощущения за прошедшие двое суток — картинку за картинкой, сцену за сценой, слово за словом. Командор успевал отслеживать ее воспоминания и возвращать их Сове уже в своем восприятии. Сова подправляла детали, устраняла искажения, и все повторялось заново.

Они закончили, только когда она окончательно уверилась, что ничего не пропустила.