Менталист

Разумней всего было бы не развивать этой темы. Винсент смотрел перед собой сквозь стеклянную стену ресторана. Из «Гондолы» открывался роскошный вид на город. Винсент любил смотреть на ночной Стокгольм, особенно из окна самолета. Возвращаясь после очередного выступления, пытался угадать, над какой частью города пролетает, по конфигурации световых точек внизу. Он знал, что сейчас смотрит на Шеппсхольмен и Юргорден, но картинка не складывалась. Ночные огоньки так и плясали перед глазами.

Винсент был слишком пьян и держал пустой бокал в руке. Разве в него не доливали? В таком случае кто-то, должно быть, осушил его за Винсента. Сам он не помнил, чтобы пил его, хотя танцующие перед глазами огоньки и говорили об обратном.

Ему и в самом деле не следовало пренебрегать обедом.

— Ну, и что мы будем делать? — спросил Винсент, не отрывая взгляда от летней ночи.

Ему не без усилий удавалось правильно выговаривать слова, и все-таки выходило не так, как хотелось.

— Ты имеешь в виду с Ребеккой? — спросила Ульрика. — Или со мной?

Ну конечно, он имел в виду Ребекку. Хотя сегодня все получалось как-то неоднозначно. Теперь Винсент просто не решался раскрыть рта, из которого могло вырваться что угодно.

— Ты слишком самонадеян, Винсент, — сказала Ульрика. — Неужели думаешь, что я до сих пор хочу тебя?

— То же я мог бы сказать и о тебе. — Винсент поднял пустой бокал, как будто пил за ее здоровье. — Извини, мне нужно в туалет.

Когда он поднялся с барного стула, все вокруг кружилось, как на карусели. Проклятье…

Он и в самом деле порядком нализался. Только что теперь толку сожалеть… Этим он займется завтра утром, а сейчас лучше сосредоточиться на том, как бы дойти до туалета, чтобы не выглядеть со стороны слишком жалко. Если повезет, его никто не узнает. А потом — такси и домой. Разговор о Ребекке они продолжат как-нибудь в следующий раз. И нужно срочно что-нибудь съесть, пока все окончательно не слетело с катушек.

Винсент вломился в туалет, встал у раковины и открыл кран. Когда вода стала достаточно холодной, плеснул себе в лицо. Толку немного, разве что слегка намочил рубашку. За его спиной возник кто-то, кто тоже едва держался на ногах.

— Черт с тобой, — сказала Ульрика.

И прежде чем Винсент успел отреагировать, схватила его за воротник и спиной вперед подтащила к двери одной из кабинок. Она прижала свои губы к его, и Винсент ответил на поцелуй. Нащупал языком ее язык; они сцепились, как два голодных зверя. Винсент обеими руками взял ее за волосы и потянул назад. Ульрика слабо застонала.

— Черт с тобой…

Винсент открыл дверь и спиной вперед вломился в кабинку. Ульрика щелкнула замком. Она уже расстегивала его брюки, а он пытался справиться с пуговицами на ее блузке. Но Ульрика отвела его руку.

— Сядь, — велела она, и Винсент тяжело опустился на крышку унитаза со спущенными брюками и трусами.

Она подняла юбку и быстро прижалась к нему. Винсент держал ее за бедра, не давая ни упасть, ни приблизиться вплотную. Он не почувствовал любви — только ярость и отчаяние. Не понял только, злилась ли Ульрика на него или на кого-то другого. Винсент не смотрел вверх, потому что не хотел видеть ее лица. Только бедра. Они разнесли бы здесь все, и оба знали это. Но внезапно Ульрика остановилась. Сильно кашлянула один раз и вышла.

Она больше не взглянула на него, а он — на нее.

Ульрика поправила трусы и опустила юбку, между тем как Винсент глядел в пол и не двигался с места. Он слышал, как она закрыла дверь, оставив его сидеть на унитазе со спущенными штанами.

Проклятье…

* * *

Мина собиралась ложиться, когда зазвонил мобильник. Она стояла в ванной. Только что сняла хлопковые трусы, которые носила днем, и надела новые, на ночь. Сейчас самое время было зарыться в чистое постельное белье, пока новые трусы еще не утратили свежести. Иначе придется выбросить и их.

Время было за полночь, и Мина решила не отвечать. Она прошла в спальню, где лежал на зарядке мобильник, и взглянула на дисплей. Винсент. На него не похоже звонить так поздно. Что-то случилось.

Мина надела наушники и ответила:

— Привет, Винсент, как ты?

— Привет, Мина.

Это прозвучало слишком быстро и громко. Мина сразу расслышала, что он пьян. На заднем плане шумели машины. Похоже, Винсент шел вдоль шоссе.

— Прости, не хотел будить тебя, — продолжал он. — Просто больше некому позвонить.

Он мямлил, как будто с полным ртом ваты. Мина слышала, с каким трудом ему дается выговаривать согласные. Винсент был очень, очень пьян. Оставалось надеяться, что он не подойдет слишком близко к машинам на заднем плане.

— Что-нибудь случилось? — Мина наморщила лоб. Это на него не похоже. Винсент никогда не терял контроля над собой.

— Можно сказать и так, — ответил он. — Я совершил глупость. Страшную, ужасную глупость.

Он надолго замолчал. Мина запахнула халат и присела на край кровати в ожидании продолжения.

Шум на заднем плане поутих. Похоже, Винсент нашел более удобное место для разговора.

— Я изменил Марии, — сказал он. — С ее сестрой, моей бывшей женой.

— Бывшей женой? — вырвалось у Мины.

Она вдруг засомневалась, стоит ли продолжать.