Мерецков. Мерцающий луч славы

   - Поначалу я думал, что нас бросят под Москву, так и говорили, когда мы погрузились в эшелоны, - с удивлением произнёс Кошевой. - А потом вдруг прямым курсом под Тихвин. Что бы это значило, хотелось бы знать. Под Москвой, слыхал я, идёт сражение не на жизнь, а на смерть, нашим бы моя дивизия - что могучий снаряд в броневой щит фашистов. Но нет, бросили на север.

   - Ты, Пётр Кириллович, находишься там, где враг перерезал артерию, которая питала Ленинград, - сказал Мерецков. - Эту артерию нужно как можно скорее освободить от врага, иначе защитникам города станет ещё тяжелее. Так что здесь, под Тихвином, жизненный перекрёсток войны. Соображаешь, полковник?

   - Как не сообразить, если вы всё разжевали и в рот мне положили, - пошутил комдив.

Командарм назначил наступление на 19 ноября, а несколькими днями раньше он собрал в штабе комдивов и командиров соединений и изложил свой план проведения операции по разгрому немецких войск на тихвинском направлении и освобождению Тихвина. Суть этого дерзкого плана - окружение и уничтожение вражеских войск в районе Тихвина.

   - Товарищи, - сказал, слегка волнуясь, Кирилл Афанасьевич, - наконец наступил момент, когда войска нашей 4-й армии нанесут по врагу первые удары. Признаюсь вам, что я очень переживаю, как у нас пойдут дела. Конечно, нам бы иметь ещё суток пять-десять, чтобы лучше подготовить войска к боям. Но Ставка, лично товарищ Сталин просят скорее начать наступление, и сделать это надо, чтобы спасти Ленинград, а также не дать гитлеровскому командованию возможность перебросить часть сил под Москву. Так что здесь, под Тихвином, мы с вами тоже защищаем Москву и Ленинград от фашистов. - Мерецков сделал паузу. - Если нет вопросов по плану операции, я готов изложить задачи каждой дивизии в наступлении. - Ом подошёл к карте, висевшей на стене. - Нам удалось обложить противника, находящегося в Тихвине, с трёх сторон. Северная опергруппа, действуя правым флангом в южном направлении, перехватит шоссейную и железную дороги Тихвин - Волхов и отсечёт немцам пути отхода на запад. Вот сюда, - указкой командарм показал район на карте. Навстречу северной опергруппе с юга двинется ваша оперативная группа, генерал Павлович. Ваши бойцы должны перехватить грунтовую и железную дороги Тихвин-Будогощь и отсечь врагу пути отступления на юго-запад. Обе оперативные группы встречными ударами замкнут кольцо вокруг Тихвина. - Кирилл Афанасьевич пристально посмотрел на карту. - Теперь о дивизии Кошевого. Она нанесёт лобовой удар по городу с юго-востока. А ваша, генерал Яковлев, южная оперативная группа будет наступать в общем направлении на Будогощь.

   - А если встречный удар у меня и генерала Иванова не получится? - спросил генерал Павлович.

   - Я это предусмотрел, - улыбнулся командарм. Тогда вы перережете коммуникации и пути отхода немцем на дальних подступах к Тихвину, и гитлеровцам каюк! Теперь о 54-й армии Ленинградского фронта, - продолжал Мерецков, глядя на карту. - Она нанесёт удар по врагу вдоль реки Волхов на Кириши. С командармом генералом Федюнинским я уже всё согласовал. Иван Иванович человек обязательный и нас не подведёт. 52-я армия генерала Клыкова уже ведёт уличные бои, она захватила город Вишеру и продолжает теснить противника. - Мерецков окинул цепким взглядом своих подопечных. - Ну как, орлы, осилим врага?

   - Надо бы выдюжить! - весело бросил генерал Стельмах. - Но, чует моё сердце, бои будут тяжёлыми и не сразу немец повернётся к нам спиной.

   - А мы заставим его не только повернуться, но и прытко побежать, дабы не пришёл ему капут! - не без улыбки произнёс генерал Яковлев.

   - Итак, мы обсудили план контрнаступления, - веско подчеркнул Мерецков. - Прошу всех убыть в свои соединения. Не забудьте, начинаем наступление девятнадцатого ноября!..

Ноябрьские снежные метели под Тихвином завывали днём и ночью, намели огромные сугробы. Однако земля, сплошь покрытая заболоченными лесами, не промёрзла, и бойцы, наступая, по колено утопали в белой каше. В самый разгар боя Мерецков со своего КП смотрел в бинокль, но ничего не мог разглядеть в серой промозглой пелене. «Лишь бы смять оборону фрицев, а уж потом наших ребят ничто не остановит», - эта мысль согревала Кирилла Афанасьевича. Но немцы упорно оборонялись, их танки, зарывшись в землю, вели интенсивный огонь.

Звонили и докладывали о боях вокруг Тихвина комдив 65-й Кошевой, комдив 191-й стрелковой Виноградов, комдив 44-й Артюшенко, генерал Павлович. «Что-то нет вестей от моего крестника Яковлева, - забеспокоился Мерецков. - Может, у него наступление застопорилось, а он, гордец, не просит помощи, старается сам решить проблему». И надо же, только подумал о генерале, как он тут же вышел на связь!

   - Наконец-то дал о себе знать, - пробурчал в трубку полевого телефона Мерецков. - Я с утра переживаю, думаю, как дела у моего крестника? То, что твои бойцы создали угрозу коммуникациям врага, меня радует, а вот то, что войска продвигаются медленно, огорчает.

   - Меня тоже, товарищ командарм, - гулко отозвался Яковлев. - Нередко на нашу атаку немцы отвечают контратакой.